поверхности огромного пузыря в бесконечной тверди, заполняющей остальную
Вселенную.
Максим, совершенно обалдевший от неожиданности, пустился было в спор,
но очень скоро оказалось, что они с Гаем говорят на разных языках, что
понять друг друга им гораздо труднее, чем убежденному коперниканцу понять
убежденного последователя Птолемея. Все дело было в удивительных свойствах
атмосферы этой планеты. Во-первых, необычайно сильная рефракция непомерно
задирала горизонт и спокон века внушала аборигенам, что их земля не
плоская и уж во всяком случае не выпуклая - она вогнутая. "Встаньте на
морском берегу, - рекомендовали школьные учебники, - и проследите за
движением корабля, отошедшего от пристани. Сначала он будет двигаться как
бы по плоскости, но чем дальше он будет уходить, тем выше он будет
подниматься, пока не скроется в атмосферной дымке, заслоняющей остальную
часть Мира". Во-вторых, атмосфера эта была весьма плотна и
фосфоресцировала днем и ночью, так что никто никогда здесь не видел
звездного неба, а случаи наблюдения Солнца были записаны в хрониках и
служили основой для бесчисленных попыток создать теорию Мирового Света.
Максим понял, что находится в гигантской ловушке, что контакт
сделается возможным только тогда, когда ему удастся буквально вывернуть
наизнанку естественные представления, сложившиеся в течение десятилетий.
По-видимому, это уже пытались здесь проделать, если судить по
распространенному проклятию "массаракш", что дословно означало "мир
наизнанку"; кроме того, Гай рассказал о чисто абстрактной математической
теории, рассматривавшей Мир иначе. Теория эта возникла еще в античные
времена, преследовалась некогда официальной религией, имела своих
мучеников, получила математическую стройность трудами гениальных
математиков прошлого века, но так и осталась чисто абстрактной, хотя, как
и большинство абстрактных теорий, нашла себе наконец практическое
применение - совсем недавно, когда были созданы сверхдальнобойные
баллистические снаряды.
Обдумав и сопоставив все, что стало ему известно, Максим понял,
во-первых, что все это время выглядел здесь сумасшедшим и недаром его
ментограммы включены в шизоидное "Волшебное путешествие". Во-вторых, он
понял, что до поры, до времени он должен молчать о своем инопланетном
происхождении, если не хочет вернуться к Бегемоту. Это означало, что
обитаемый остров не придет к нему на помощь, что рассчитывать он может
только на себя, что постройка нуль-передатчика откладывается на
неопределенное время, а сам он застрял здесь, по-видимому надолго и, может
быть, массаракш, навсегда. Безнадежность ситуации едва не сбила его с ног,
но он стиснул зубы и принудил себя рассуждать чисто логически. Маме
придется пережить тяжелое время. Ей будет безмерно плохо, и одна эта мысль
отбивает всякую охоту рассуждать логически. Будь он неладен, этот
бездарный замкнутый мир!.. Но у меня есть только два выхода: либо
тосковать по невозможному и бессильно кусать локти, либо собраться и жить.
По-настоящему жить, как я хотел жить всегда - любить друзей, добиваться
цели, драться, побеждать, терпеть поражения, получать по носу, давать
сдачи - все, что угодно, только не заламывать руки... Он прекратил
разговоры о строении Вселенной и принялся расспрашивать Гая об истории и
социальном устройстве своего обитаемого острова.
С историей дело обстояло неважно. Гай имел из нее только отрывочные
сведения, а серьезных книг у него не было. В городской библиотеке
серьезных книг не оказалось тоже. Но можно было понять, что приютившая
Максима страна вплоть до последней разрушительной войны была значительно
обширней и управлялась кучкой бездарных финансистов и выродившихся
аристократов, которые вогнали народ в нищету, разложили государственный
аппарат коррупцией и в конце-концов влезли в большую колониальную войну,
развязанную соседями. Война эта охватила весь мир, погибли миллионы и
миллионы, были разрушены тысячи городов, десятки малых государств
оказались сметены с лица земли, в мире и в стране воцарился хаос.
Наступили дни жестокого голода и эпидемий. Попытки народных восстаний
кучка эксплуататоров подавляла ядерными снарядами. Страна и мир шли к
гибели. Положение было спасено Неизвестными Отцами. Судя по всему, это
была анонимная группа молодых офицеров генерального штаба, которые в один
прекрасный день, располагая всего двумя дивизиями, очень недовольными тем,
что их направляют в атомную мясорубку, организовали путч и захватили
власть. Это случилось двадцать четыре года назад. С тех пор положение в
значительной степени стабилизировалось, и война утихла как-то сама собой,
хотя мира никто ни с кем не заключал. Энергичные анонимные правители
навели относительный порядок, жесткими мерами упорядочили экономику - по
крайней мере, в центральных районах - и сделали страну такой, какова она
сейчас. Уровень жизни повысился весьма значительно, быт вошел в мирную
колею, общественная мораль поднялась до небывалой в истории высоты, и в
общем все стало хорошо. Максим понял, что политическое устройство страны
весьма далеко от идеального и представляет собой некую разновидность
военной диктатуры. Однако ясно было, что популярность Неизвестных Отцов
чрезвычайно велика, причем во всех слоях общества. Экономическая основа
этой популярности осталась Максиму непонятна: как ни говори, а пол-страны
еще лежит в развалинах, военные расходы огромны, подавляющее большинство
населения живет более чем скромно... Но дело было, очевидно, в том, что
военная верхушка сумела укротить аппетиты промышленников, чем завоевала
популярность у рабочих, и привела в подчинение рабочих, чем завоевала
популярность у промышленников. Впрочем, это были только догадки. Гаю,
например, такая постановка вопроса вообще казалась диковинной: общество
было для него единым организмом, противоречий между социальными группами
он представить себе не мог...
Внешнее положение страны продолжало оставаться крайне напряженным. К
северу от нее располагались два больших государства - Хонти и Пандея -
бывшие не то провинции, не то колонии. Об этих странах никто ничего не
знал, но было известно, что обе страны питают самые агрессивные намерения,
непрерывно засылают диверсантов и шпионов, организуют инциденты на
границах и готовят войну. Цель этой войны была Гаю неясна, да он никогда и
не задавался таким вопросом. На севере были враги, с агентурой он дрался
насмерть, и этого ему было вполне достаточно.
К югу, за приграничными лесами, лежала пустыня, выжженная ядерными
взрывами, образовавшаяся на месте целой группы стран, принимавших в
военных действиях наиболее активное участие. О том, что происходит на этих
миллионах квадратных километров, тоже не было известно ничего, да это
никого и не интересовало. Южные границы подвергались непрерывным атакам
колоссальных орд полудикарей-выродков, которыми кишели леса за рекой
Голубая Змея. Проблема южных границ считалась чуть ли не важнейшей. Там
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида