Прозрачные нордические глаза Фрица широко раскрылись.
-- А что у него спрашивают? -- с деловитым веселием
осведомился он.
-- Это неважно, -- сказал Андрей. -- Дашь ему бумагу, он
сам напишет. И пусть он скажет, что было в папке.
-- Ясно, -- сказал Фриц и повернулся к Изе.
Изя все еще не понимал. Или не верил. Он медленно потирал
ладони и неуверенно осклаблялся.
-- Ну что ж, мой еврей, пойдем? -- ласково сказал Фриц.
Угрюмости и хмурости его как не бывало. -- Пошевеливайся, мой
славный!
Изя все медлил, и тогда Фриц взял его за воротник,
повернул и подтолкнул к двери. Изя потерял равновесие и
схватился за косяк. Лицо его побелело. Он понял.
-- Ребята, -- сказал он севшим голосом. -- Ребята,
подождите...
-- Если что, мы будем в подвале, -- бархатно промурлыкал
Фриц, улыбнулся Андрею и выпихнул Изю в коридор.
Все. Ощущая противный тошный холодок внутри, Андрей
прошелся по кабинету, гася лишний свет. Все. Он сел за стол и
некоторое время сидел, уронив голову в ладони. Он был весь в
испарине, как перед обмороком. В ушах шумело, и сквозь этот шум
он все время слышал беззвучный и оглушительный, тоскливый,
отчаянный, севший голос Изи: "Ребята, подождите... Ребята,
подождите..." И еще была торжественно ревущая музыка, топот и
шарканье по паркету, звон посуды и невнятное шамканье:
"...гюмку кюгасо и а-ня-няс!..." Он оторвал руки от лица и
бессмысленно уставился в изображение мужского органа. Потом
взял листок и принялся рвать его на длинные узкие полоски,
бросил бумажную лапшу в мусорную корзину и снова спрятал лицо в
руки. Все. Надо было ждать. Набраться терпения и ждать. Тогда
все оправдается. Пропадет дурнота, и можно будет вздохнуть с
облегчением.
-- Да, Андрей, иногда приходится идти и на это, -- услышал
он знакомый спокойный голос.
С табуретки, где несколько минут назад сидел Изя, теперь,
положив ногу на ногу и сцепив тонкие белые пальцы на колене,
смотрел на Андрея Наставник, грустный, с усталым лицом. Он
тихонько кивал головой, уголки рта его были скорбно опущены.
-- Во имя Эксперимента? -- хрипло спросил Андрей.
-- И во имя Эксперимента тоже, -- сказал Наставник. -- Но
прежде всего -- во имя себя самого. Дороги в обход нет. Надо
было пройти и через это. Нам ведь нужны не всякие люди. Нам
нужны люди особого типа.
-- Какого?
-- Вот этого-то мы и не знаем, -- сказал Наставник с тихим
сожалением. -- Мы знаем только, какие люди нам не нужны.
-- Такие, как Кацман?
Наставник одними глазами показал: да.
-- А такие, как Румер?
Наставник усмехнулся.
-- Такие, как Румер, это -- не люди. Это живые орудия,
Андрей. Используя таких, как Румер, во имя и на благо таких,
как Ван, дядя Юра... понимаешь?
-- Да. Я тоже так считаю. И ведь другого пути нет, верно?
-- Верно. Пути в обход нет.
-- А Красное Здание? -- спросил Андрей.
-- Без него тоже нельзя. Без него каждый мог бы незаметно
для себя сделаться таким, как Румер. Разве ты еще не
почувствовал, что Красное Здание необходимо? Разве сейчас ты
такой же, какой был утром?
-- Кацман сказал, что Красное Здание -- это бред
взбудораженной совести.
-- Что ж, Кацман умен. Я надеюсь, с этим ты не будешь
спорить?
-- Конечно, -- сказал Андрей. -- Именно поэтому он и
опасен.
И Наставник опять показал глазами: да.
-- Господи, -- проговорил Андрей с тоской. -- Если бы
все-таки точно знать, в чем цель Эксперимента! Так легко
запутаться, так все смешалось... Я, Гейгер, Кэнси... Иногда мне
Скачать книгу [0.31 МБ]
Пирамида