настоящим делом. Он сходил за баком, а потом, вернувшись к
грузовику, снял рукавицы и вытащил сигареты. Из пустого бака
смердело нестерпимо, и он торопливо закурил и только после
этого предложил сигарету Дональду. Дональд молча покачал
головой. Надо было поднимать настроение. Андрей кинул горелую
спичку в бак и сказал:
-- Жили-были в одном городишке два ассенизатора -- отец и
сын. Канализации у них там не было, а просто ямы с этим самым.
И они это самое вычерпывали ведром и заливали в свою бочку,
причем отец, как более опытный специалист, спускался в яму, а
сын сверху подавал ему ведро. И вот однажды сын это ведро не
удержал и обрушил обратно на батю. Ну, батя утерся, посмотрел
на него снизу вверх и сказал ему с горечью: "Чучело ты, --
говорит, -- огородное, тундра! Никакого толка в тебе не видно.
Так всю жизнь наверху и проторчишь".
Он ожидал, что Дональд хотя бы улыбнется. Дональд
вообще-то был человек веселый, общительный, никогда не унывал.
Было в нем что-то от студента-фронтовика. Однако сейчас Дональд
только покашлял и глухо сказал: "Всех ям не выгребешь". А Ван,
возившийся около бака, реагировал и вовсе странно. Он вдруг с
интересом спросил:
-- А почем оно у вас?
-- Что -- почем? -- не понял Андрей.
-- Дерьмо. Дорого?
Андрей неуверенно хохотнул.
-- Да как тебе сказать... Смотря чье...
-- Разве оно у вас разное? -- удивился Ван. -- У нас --
одинаковое. А чье у вас самое дорогое?
-- Профессорское, -- немедленно сказал Андрей. Просто
невозможно было удержаться.
-- А! -- Ван высыпал в бак очередной совок и покивал. --
Понятно. Но у нас в сельской местности не было профессоров,
поэтому и цена была одна -- пять юаней за ведро. Это -- в
Сычуане. А в Цзянси, например, цены доходили до семи и даже до
восьми юаней.
Андрей наконец понял. Ему вдруг захотелось спросить,
правда ли, что китаец, пришедший в гости на обед, обязан потом
опорожниться на огороде хозяина, однако спрашивать это было,
конечно, неловко.
-- А как у нас сейчас, я не знаю, -- продолжал Ван. --
Последнее время я не жил в деревне... А почему профессорское
ценится у вас дороже?
-- Это я пошутил, -- сказал Андрей виновато. -- У нас этим
делом вообще не торгуют.
-- Торгуют, -- сказал Дональд. -- Вы даже этого не знаете,
Андрей.
-- А вы даже это знаете, -- огрызнулся Андрей.
Еще месяц назад он ввязался бы с Дональдом в яростный
спор. Его ужасно раздражало то, что американец то и дело
рассказывает о России такие вещи, о которых он, Андрей, и
понятия не имеет. Андрей был тогда искренне уверен, что Дональд
просто берет его на пушку или повторяет злопыхательскую
болтовню Херста. "Да шли бы вы с вашей херстовиной!" --
отмахивался он. Но потом появился этот недоносок Изя Кацман, и
Андрей спорить перестал, огрызался только. Черт их знает,
откуда они всего этого набрались. И бессилие свое он объяснял
тем обстоятельство, что он-то пришел сюда из пятьдесят первого
года, а эти двое -- из шестьдесят седьмого.
-- Счастливый вы человек, -- сказал вдруг Дональд,
поднялся и пошел к бакам у кабины.
Андрей пожал плечами и, надеясь избавиться от неприятного
осадка, вызванного этим разговором, надел рукавицы и принялся
сгребать вонючий мусор, помогая Вану. Ну, и не знаю, думал он.
Подумаешь, дерьмо-то. А что ты знаешь об интегралах? Или,
скажем, о постоянной Хаббла? Мало ли кто чего не знает...
Ван запихивал в бак последние остатки мусора, когда в
воротах с улицы появилась ладная фигура полицейского Кэнси
Убукаты.
-- Сюда, пожалуйста, -- сказал он кому-то через плечо и
двумя пальцами откозырял Андрею. -- Привет, мусорщики!
Из уличной тьмы в круг желтого света вступила девушка и
остановилась рядом с Кэнси. Была она совсем молоденькая, лет
двадцати, не больше, и совсем маленькая, едва по плечо
маленькому полицейскому. На ней был грубый свитер с широченным
воротом и узкая короткая юбка, на бледном мальчишеском личике
ярко выделялись густо намазанные губы, длинные светлые волосы
падали на плечи.
-- Не пугайтесь, -- вежливо улыбаясь, сказал ей Кэнси. --
Скачать книгу [0.31 МБ]
Пирамида
