роста сознания. В достоверности сновидений есть
вызов. Чем тоньше пелена, чрез которую сновидец
созерцает мир — тем больше силы и напол-ненности в
образах его сновидений, тем труднее увидеть их
символическую иллюзорность.
Предметный язык сновидений суть только символ,
разворачивающий для растущего сознания
бесформенные токи— присутствия пространств-
времен-энергий. Действо сновидений как предложения
этого языка. Это мифы ночного видения мира,
максимально приближенные своей предметностью к
нашему дневному описанию мира.
Нам снятся и другие дальние виды, где нет ни
видящего сон, ни чего-либо видимого во сне. Чудо, что
мы в этом всегда присутствуем, но не помним. Не
помним, так как состояние «я есмь» само по себе — без
подтверждений —слишком тихо и для нашего сознания
как бы отсутствует.
В сновидении сознание продолжает актерствовать, пытаясь сказать самому себе образами
особого языка то, что оно слышит вне каких-либо форм. Трудность заключается в параллель-
ном существовании действа тайны реальности и его образного отражения. Расшифровка
смешений требует внутренней тишины, настойчивости, терпения и отрешенности.
4. ЯЗЫК
Это не попытка рассмотреть общность
сновиденческого языка, но усилие обратиться к
общности Происходящего за ночными окраинами
человеческих сознании. Золотые огоньки, открываясь в
безбрежность тьмы и неизвестности, оглядываются друг
на друга и пробуют говорить о том, что они видят.
Видение во сне незнакомых людей.
Итак, вам снятся какие-то незнакомые люди. Вы можете
объяснить их существование и присутствие —
а) они созданы вами и это некие отдельно
рассматриваемые аспекты вашей личности;
б) это реально существующие люди по тем или иным
причинам оказавшиеся рядом с вами в сновидении;
в) это сущности не физического плана или любые
другие аспекты мира, принявшие в вашем сознании
человеческую форму.
Реальность, приходящая через знание двух последних
типов сновидений, есть сила, жизненность которой
наполняет тела сновидца. Это же сила перемещает их
по направлениям снови-денческих миров.
«Это дневной сон, который приснился мне в день
солнечного затмения. Я пришла в какое-то место, свет в
котором шел отовсюду и поэтому солнце в нем не
ослепляло, было мягким, но интенсивным. Там было
много людей. Это были незнакомые мне мужчины и
женщины. У многих с собой были какие-то вещи, у
некоторых перевязаны руки или другие части тел (я
запомнила только руки). Одеты они были в накидки
бежевого и кремового цветов, вид у всех был
радостный, даже у больных. Я понимала, что они, как и
я, пришли к солнцу. Мы принесли к его свету свои
вещи.
Некоторое время мы как-то обращались к нему, но
слов не было. Затем я принялась разбирать то, что я
принесла...
... светящийся берег, будто край земли — дальше
только океан и тьма. Я и другие люди что-то делаем на
берегу, переносим, перемещаемся. У нас особенные
тела — полупрозрачные. Поэтому иногда мы
практически сливаемся со светом береговых склонов. Я
вглядываюсь во тьму, пытаясь что-то разглядеть там, но
вижу только теряющийся во мраке свет этих берегов...»
Тяготение одного светящего существа к другим,
ощущаемое в сновидениях с разной степенью
отчетливости, не есть качество присущее всем людям.
Кроме того, наблюдатель, двигаясь в пространствах,
может выходить из зон воли этого зова и вновь
возвращаться к нему.
В некоторых путешествиях близкие нам люди
являются в новых ипостасях, со светом некоей
глубинности. Сущностные взаимодействия во сне
происходят независимо от наших при-вязанностей, но
стереотипные личностные отношения часто искажают
видение ситуации.
Родовые сновидения.
Структуры общения, в которых мы задействованы
днем, отпускаются нами по ночам, что дает шанс нового
взгляда на них. Появляется пустота и отрешенность,
необходимая для распознавания глубинных матриц,
часть из которых реализуется в родственных
отношениях, дружеских-любовных привязаннос-тях
или интуитивном тяготении друг к другу случайных
знакомых.
Я иду по земле красно-ржавых оттенков, она вся в
трещинах, как дно высохшего водоема. Я подхожу к
дереву, кажется это дуб, и вижу рядом с ним участок
свежеразрыхленной земли.
Что-то меня заинтересовало в этом, и я палкой (не
помню откуда она взялась) принимаюсь разрывать
землю в этом месте еще глубже. Сначала показывается
голова, затем плечи, руки и т.д. Человек жив, он встает
рядом со мной и начинает помогать мне. Вместе мы
откапываем девушку, потом еше двух мужчин, потом
женщину. Мы продолжаем работу все вместе, в воздухе
появляется радостность. Зарытые люди образовали круг
и, когда они все освобождены, мы начинаем танцевать
какой-то древний танец. От всего этого чувство чего-то
Пирамида