невозможно избавиться от влияния средств наблюдения на объект наблюдения.
Поэтому проблема описания здесь весьма напоминает проблему измерения
квантовомеханических объектов: чем точнее измерение, тем сильнее
измерительное устройство "деформирует" измеряемый объект - и подобным же
образом, чем подробнее описание, чем детальнее структурирование
непрерывной ткани психического опыта, тем больше возникает в этом описании
элементов, собственно к психическому опыту не относящихся.
Описание (вербализация, обобществление) непосредственного
психического опыта происходит в формах, ему не свойственных, и в ходе
такого описания невозможно обойтись без конструирования определенных
логических схем. Эти схемы и составляют "теоретическую базу" так
называемой "эзотерической психологии".
Устойчивость, живучесть эзотерических "теорий" обусловлена тем
конкретным психическим опытом, который лежит в их основании. С другой
стороны, будучи по существу не ОБЪЯСНЕНИЕМ а, ОПИСАНИЕМ этого опыта, они
оказывают на него обратное "подкрепляющее" воздействие. Зауживая
психический опыт как таковой, выделяя из хаоса внутренних пространств
какие-то конкретные закономерности, они пускают восприятие по целевым
каналам, вследствие чего все большее число людей осознает "возвещенный"
опыт как свой собственный. Однако с теоретической точки зрения подобными
описаниями мы в действительности выражаем не наше знание, а
недостаточность нашего знания о природе законов, лежащих в основе
описываемых явлений.
Примером такого описания, имеющего форму теории, может служить
рассматривавшаяся в третьей главе "пространственная модель внутреннего
мира" - концепция "тонких тел" или "оболочек" (ментальной, витальной и
эфирной), последовательно скрывающих от человека его "истинное Я".
Единственное место, где мы фактически имеем дело со своими "оболочками" -
это области интроспекции. И здесь они предстают не в форме оболочек, а в
форме качественно различных сфер внутреннего восприятия - области
интеллектуальных объектов восприятия, эмоциональных объектов восприятия,
и, скажем так, интероцепторных объектов восприятия. Наши "оболочки" даны
нам лишь в этих восприятиях. Эти восприятия и есть "оболочки", скрывающие
нас от самих сеюя. Но мы, как правило, не осознаем этого, - осознаем же
лишь разотождествившись с ними и действительно превратив их в объект
своего восприятия. (Подробнее об "оболочках" и "пространственной модели
внутреннего мира" см. ПВОТЧ)
"Эгрегоры", как и "оболочки", - это не теоретические, а описательные
модели. Теоретическое совершенство подобных моделей, так сказать,
приносится в жертву их наглядности. В них человек без труда угадывает свой
личный опыт (в той степени, в которой этот опыт у него имелся), а также
знакомится с рядом закономерностей, выявленных в данных областях личного
опыта другими людьми, - иными словами, с их помощью он может
воспользоваться чужим опытом. Однако их "теоретическая доступность", а
также простота и надежность в употреблении нередко приводят к тому, что
человек неискушенный принимает эти описательные модели за теоретическую
истину в последней инстанции; иногда же люди домысливают на этой
"теоретической базе, подкрепленной фактами непосредственного личного
опыта" такие "надстройки", что в конце концов оказываются в
психиатрической лечебнице.
Обычная "иллюзия восприятия" при знакомстве с эзотерической
психологией состоит именно в том, что описание принимается за теорию, то
есть за объяснение в рамках более широкой системы объективных знаний. В
настоящее время объяснения такого рода в эзотерической психологии
фактически отсутствуют; поскольку же основным ее методом является
интроспекция - метод субъективный и современной наукой не признаваемый
(умывая руки в отношении интроспективного восприятия, современная наука
отдает его на откуп "попам и реакционной философии. Между тем мы имеем
дело со своим внутренним миром именно посредством такого ненаучного
метода, а не посредством "объективных научных экспериментов"), - то
возможность возникновения подобных теорий пока остается весьма
проблематичной.
С другой стороны, задачи эзотерической психологии, кратко
сформулированные в призыве "человек, познай себя", состоят не в обретении
объективных знаний о человеческой психике, но в обретении понимания
человеком самого себя и в поиске путей к обретению такого понимания. Это
задачи большей частью практические, нажели теоретические. Будучи, в
отличие от академической психологии, "прикладной наукой индивидуального
пользования", данная психология может быть названа гуманистической: ее
интересуют прежде всего человеческие, а не научные проблемы.
Поскольку область интроспективных явлений, охватываемая эзотерической
психологией, имеет самое непосредственное отношение к жизни каждого из нас
(осознаем мы это или нет, но это то, чем мы все живем), ее тексты
адресуются всем людям, а не только ученым. Поэтому основным из
предъявляемых к эти текстам требований является конкретность, - то есть
именно неотвлеченность, наглядность и доступность изложения.
Однако в том, что касается эгрегоров, то введение термина "групповое
психоэнергетическое поле" (вместо прежнего "групповая душа") представляет
собой именно заявку на теорию, попытку навести мост через пропасть,
лежащую между субъективными восприятиями и обеспечивающими их объективными
процессами. Характерно, что этот "великий почин" был предпринят со стороны
такой неклассической научной концепции как теория биологического поля. Но
вопрос о том, наполнена ли эта концепция каким-либо реальным физическим
смыслом, в свою очередь, остается открытым.
"Раньше фундаментальная наука включала поиски подлинно неподвижного
фундамента, на котором можно было бы строить с полным убеждением в его
устойчивости. Сейчас в неклассической науке фундаментальные исследования
неотделимы от апорий и нерешенных проблем. это область, где... многое
высказывается "в кредит", в расчете на вероятные дальнейшие шаги науки,
где однозначные, собственно физические представления... часто предварены
неоднозначными прогнозами и конструкциями." (Кузнецов Б.Г. Этюды о
магнауке. М., 1982, стр.36.)
Для биологии как науки о живом веществе понятие биологического поля
столь же фундаментально, как понятие гравитационного поля для науки о
неживом веществе - физики. Но, в отличие от физики, где "безумные" теории
нынче в ходу, биология - наука более консервативная и к "безумным теориям
относится с большим подозрением. Да это и не удивительно, ведь науку
делают живые люди, и если принятие безумных фундаментальных физических
представлений ни к чему не обязывает, то всякое безумное нововведение в
биологии обязывает нас пересмотреть привычные нам представления о САМИХ
Пирамида