бывает и так, что слова обращают свою силу против разума. Это сделало
науки и философию софистическими и бездейственными. Большая же часть
слов имеет своим источником обычное мнение и разделяет вещи в
границах, наиболее очевидных для разума толпы. Когда же более острый
разум и более прилежное наблюдение хотят пересмотреть эти границы,
чтобы они более соответствовали природе, слова становятся помехой.
Отсюда и получается, что громкие и торжественные диспуты ученых часто
превращаются в споры относительно слов и имен, а благоразумнее было
бы (согласно обычаю и мудрости математиков) с них и начать для того,
чтобы посредством определений привести их в порядок. Однако и такие
определения вещей, природных и материальных, не могут исцелить этот
недуг, ибо и сами определения состоят из слов, а слова рождают слова,
так что было бы необходимо дойти до частных примеров, их рядов и
порядка, как я скоро и скажу, когда перейду к способу и пути
установления понятий и аксиом.
LX
Идолы, которые навязываются разуму словами, бывают двух родов. Одни =
имена несуществующих вещей (ведь подобно тому как бывают вещи, у
которых нет имени, потому что их не замечают, так бывают и имена, за
которыми нет вещей, ибо они выражают вымысел); другие = имена
существующих вещей, но неясные, плохо определенные и необдуманно и
необъективно отвлеченные от вещей. Имена первого рода: °судьба°,
°перводвигатель°, °круги планет°, °элемент огня° и другие выдумки
такого же рода, которые проистекают из пустых и ложных теорий. Этот
род идолов отбрасывается легче, ибо для их искоренения достаточно
постоянного опровержения и устаревания теорий. Но другой род сложен и
глубоко укоренился. Это тот, который происходит из плохих и неумелых
абстракций. Для примера возьмем какое-либо слово = хотя бы
°влажность° = и посмотрим, согласуются ли между собой различные
случаи, обозначаемые этим словом. Окажется, что слово °влажность°
есть не что иное, как смутное обозначение различных действий, которые
не допускают никакого объединения или сведения. Оно обозначает и то,
что легко распространяется вокруг другого тела; и то, что само по
себе не имеет устойчивости; и то, что движется во все стороны; и то,
что легко разделяется и рассеивается; и то, что легко соединяется и
собирается; и то, что легко течет и приходит в движение; и то, что
легко примыкает к другим телам и их увлажняет; и то, что легко
обращается в жидкое или тает, если перед тем пребывало твердым.
Поэтому, если возникает вопрос о применимости этого слова, то, взяв
одно определение, получаем, что пламя влажно, а взяв другое = что
воздух не влажен. При одном = мелкая пыль влажна, при другом = стекло
влажно. И так становится вполне ясным, что это понятие необдуманно
отвлечено только от воды и от обычных жидкостей без какой бы то ни
было должной проверки.
Тем не менее в словах имеют место различные степени негодности и
ошибочности. Менее порочен ряд названий субстанций, особенно низшего
вида и хорошо очерченных (так, понятия °мел°, °глина° хороши, а
понятие °земля° дурно); более порочный род = такие действия, как
°производить°, °портить°, °изменять°; наиболее порочный род = такие
качества (исключая непосредственные восприятия чувств), как
°тяжелое°, °легкое°, °тонкое°, °густое° и т.д. Впрочем, в каждом роде
одни понятия по необходимости должны быть немного лучше других,
смотря по тому, как воспринимается человеческими чувствами множество
вещей.
LXI
Идолы театра не врождены и не проникают в разум тайно, а открыто
передаются и воспринимаются из вымышленных теорий и из превратных
законов доказательств. Однако попытка опровергнуть их решительно не
соответствовала бы тому, что сказано нами. Ведь если мы не согласны
ни относительно оснований, ни относительно доказательств, то
невозможны никакие доводы к лучшему. Честь древних остается
незатронутой, у них ничего нe отнимается, потому что вопрос касается
только пути. Как говорится, хромой, идущий по дороге, опережает того,
кто бежит без дороги. Очевидно и то, что, чем более ловок и быстр
бегущий по бездорожью, тем больше будут его блуждания.
Наш же путь открытия наук таков, что он немногое оставляет остроте и
силе дарований, но почти уравнивает их. Подобно тому как для
проведения прямой линии или описания совершенного круга много значат
твердость, умелость и испытанность руки, если действовать только
рукой,= мало или совсем ничего не значит, если пользоваться циркулем
и линейкой. Так обстоит и с нашим методом. Однако, хотя отдельные
опровержения здесь не нужны, надо кое-что сказать о видах и классах
этого рода теорий. Затем также и о внешних признаках их слабости и,
наконец, о причинах такого злосчастного долгого и всеобщего согласия
в заблуждении, чтобы приближение к истине было менее трудным и чтобы
человеческий разум охотнее очистился и отверг идолы.
LXII
Идолы театра или теорий многочисленны, и их может быть еще больше, и
когда-нибудь их, возможно, и будет больше. Если бы в течение многих
веков умы людей не были заняты религией и теологией и если бы
гражданские власти, особенно монархические, не противостояли такого
рода новшествам, пусть даже умозрительным, и, обращаясь к этим
новшествам, люди не навлекали на себя опасность и не несли ущерба в
своем благосостоянии, не только не получая наград, но еще и
подвергаясь презрению и недоброжелательству, то, без сомнения, были
бы введены еще многие философские и теоретические школы, подобные
тем, которые некогда в большом разнообразии процветали у греков.
Подобно тому как могут быть измышлены многие предположения
относительно явлений небесного эфира, точно так же и в еще большей
степени могут быть образованы и построены разнообразные догматы
относительно феноменов философии. Вымыслам этого театра свойственно
то же, что бывает и в театрах поэтов, где рассказы, придуманные для
сцены, более слажены и красивы и скорее способны удовлетворить
желания каждого, нежели правдивые рассказы из истории.
Содержание же философии вообще образуется путем выведения многого из
немногого или немногого из многого, так что в обоих случаях философия
утверждается на слишком узкой основе опыта и естественной истории и
выносит решения из меньшего, чем следует. Так, философы
рационалистического толка выхватывают из опыта разнообразные и
тривиальные факты, не познав их точно, но изучив и не взвесив
Пирамида