высшими сановниками. И если мы полностью согласны с
Инманом, что "трудно поверить, что духовенство, которое
санкционировало опубликование таких печатных изданий
могло быть таким же невежественным, как современные
выполнители ритуалов", то мы совсем не собираемся
поверить вместе с этим автором, "что последние, если бы
они знали действительное значение символов всеобще
применяемых римской церковью, они бы не приняли их".
Устранение того, что прямо взято из древнеязыческого
поклонения полу и природе, было бы равносильно
разрушению всего римско-католического поклонения
изображениям - элемента Мадонны - и реформации
веры до Протестантизма. Навязывание недавнего догмата о
Беспорочном Зачатии было продиктовано этой самой
секретной причиной. Наука символогии делала слишком
быстрые успехи. Слепая вера в папскую непогрешимость и
в беспорочную натуру Св. Девы и ее женской линии
происхождения на несколько поколений одна только могла
спасти церковь от нескромных открытий науки. Это был
ловкий ход со стороны наместника Бога. Какое имеет
значение, если "возлагая на нее такую честь", как дон
Паскале де Францискис наивно это выражает, он сделал из
Девы Марии богиню, олимпийское божество, которое, в
силу самой своей натуры, поставленное вне возможности
совершить грех, не может претендовать ни на добродетель,
ни на личную заслугу за свою чистоту, то есть не может
претендовать как раз на то, за что именно она, как нас
учили в дни нашей молодости, была избрана среди всех
других женщин. Если его святейшество лишило ее этого,
то, с другой стороны, он думает, что наделил ее, по
меньшей мере, одним физическим атрибутом, которого не
имеет ни одна другая девственница-богиня. Но даже этот
новый догмат, который, вместе с новой претензией на
непогрешимость, якобы революционизировал
христианский мир, - не появился первоначально в
Римской церкви. Это ничто иное как возвращение к едва
припоминаемой ереси первых веков христианства, ереси
коллиридийцев, так названных из-за жертвенных хлебцев
Деве Марии, которую они считали родившейся от
девственницы. Новая фраза, "О, Дева, зачатая
беспорочно", является просто запоздалым принятием того,
что сперва считалось "кощунственной ересью"
правоверными отцами церкви.
Думать хотя бы одно мгновение, что какой-либо из
этих пап, кардиналов и других высоких сановников "не
был осведомлен" с начала до конца о внешнем значении
своих символов значило бы не воздать должного их
большой учености и их духу Макиавелизма. Это значило
бы забыть, что эмиссары Рима никогда не остановятся
перед каким угодно затруднением, которое можно обойти
применением иезуитской хитрости. Политика услужливого
приспособления никогда не была проведена в такой
степени, как это сделали миссионеры в Цейлоне, которые,
по словам аббата Дюбуа - несомненно, ученого и
компетентного авторитета, - "возили изображения Девы и
Спасителя на триумфальных колесницах, подделанных под
оргии Джагарнатха, и ввели в церковный церемониал
танцовщиц от брахманистских ритуалов". Давайте, по
крайней мере, поблагодарим политиканов в черных ризах
за их последовательность в применении колесницы
Джагарнатха, на которой "нечестивые язычники" возят
лингам Шивы. Использование этой колесницы, чтобы, в
свою очередь, возить в ней римскую представительницу
женского начала в природе, показывает понимание и
основательное знание старейших мифологических
концепций. Они слили два божества и таким образом в
христианской религиозной процессии представили
"языческого" Брахму или Нара (отца), Нари (мать) и
Вираджа (сына).
Ману говорит:
"Верховный Владыка, который существует через себя, делит свое
тело на две половины, мужскую и женскую, и из союза этих двух начал
рождается Вирадж, Сын".
Среди христианских Отцов не было таких, которые
могли бы не знать этих символов в их физическом
значении, так как в этом последнем значении они были
предоставлены невежественной черни. Кроме того, у всех
них было достаточно причин, чтобы подозревать
оккультный символизм, содержащийся в этих
изображениях; хотя, так как ни один из них - за
исключением Павла, вероятно - не был посвящен, они не
могли что-либо знать о сущности заключительных
ритуалов. Любой человек, открывший другим эти тайны,
предавался смерти, не взирая ни на пол, ни на
национальность, ни на верование. И христианский отец не
был бы более защищенным против несчастного случая,
нежели языческий Миста или ??????.
Если в течение Аппорреты или предварительных
испытаний имелись некоторые сцены, которые могли бы
шокировать скромность христианского обращенца - хотя
мы сомневаемся в искренности таких заявлений - то их
мистический символизм был достаточен, чтобы снять с
этих представлений всякое обвинение в безнравственности.
Даже эпизод с матроной Баубо - чей довольно
чудаковатый способ утешения был обессмертен в меньших
мистериях - объясняется беспристрастными мистагогами
вполне естественно. Церера-Деметра и ее земные скитания
в поисках своей дочери являются эвгемеризованными
описаниями одной из наиболее метафизико-
психологических проблем, какими когда-либо занимался
Пирамида