говорят, поступать хорошо и получать удовольствие. К этому нужно
прибавить, что тот, кто легко подвергается аффекту сострадания и трогается
чужим несчастьем и слезами, часто делает то, в чем после сам раскаивается,
как вследствие того, что мы находясь под воздействием аффектов, не делаем
ничего такого, что знаем наверное за хорошее, так и потому, что легко
поддаемся на ложные слезы. Я говорю это, главным образом, о человеке,
живущем по руководству разума, ибо кто ни разумом, ни состраданием не
склоняется к помощи другим, то справедливо называют того бесчеловечным,
т.к. он кажется непохожим на человека. Так что если кто не живет по
руководству разума, то пускай сострадает, потому что если и без разума, и
без сострадания жить, то не будет ничего хорошего. Благорасположение не
противно разуму, но может быть согласно с ним и возникать из него. Кто
живет по руководству разума, тот желает другому того же добра, к которому
сам стремится, поэтому когда он видит, что кто-либо делает другому добро,
то его стремление делать другому добро находит себе поддержку, т. е.
подвергается удовольствию, и притом, сопровождаемому идеей о том, кто
сделал другому добро, и потому он чувствует к нему расположение, что и
требовалось доказать.
35. Негодования, сообразно нашему определению его, необходимо также
избегать, но должен заметить, что, когда высшая власть в силу присущего ей
желания сохранять мир, наказывает гражданина, нанесшего обиду другому, то
я не говорю, что она негодует на этого гражданина, т.к. она наказывает
его, не возбуждаемая ненавистью в стремлении погубить его, но движимая
уважением к общему благу.
36. Самодовольство может возникнуть вследствие разума, и только то
самодовольство, которое возникает вследствие разума, есть самое высшее,
какое только может быть. Здесь под самодовольством понимается чувство
собственного достоинства, а самодовольство рассудка или души называется
чувством собственной важности. Чувство собственного достоинства есть
удовольствие, возникающее вследствие того, что человек созерцает самого
себя и свою способность к действию, оно возникает по мере осознания себя
все более и более свободным. Но искренняя способность человека к действию,
иначе, добродетель, есть разум, который человек созерцает ясно и
отчетливо, следовательно, самодовольство возникает из разума. Человек,
созерцая самого себя, воспринимает ясно и отчетливо (или адекватно) только
то, что вытекает из его способности к действию, т.е. что вытекает из его
способности к познанию, а потому только из такого самосозерцания возникает
самое сильное самодовольство, какое только может быть.
38. Приниженность не есть добродетель, иными словами, она не
возникает из разума. Эта теорема дается в дополнение к борьбе с чувством
собственной важности. Можно слишком бороться, так что собственное
достоинство потерять.
39. Раскаяние не составляет добродетели, иными словами, оно не
возникает из разума, но тот, кто раскаивается в каком-либо поступке,
вдвойне жалок или бессилен. Так как люди редко живут под руководством
разума, то эти два аффекта - приниженность и раскаяние, кроме них, надежда
и страх, приносят больше пользы, чем вреда, а потому, если уж приходится
грешить, то лучше грешить в одну сторону. В самом деле, если бы люди,
бессильные духом (средний человек), все были бы об'яты самомнением, то они
не знали бы никакого стыда и не знали бы ничего, что могло бы подобно
узам, об'единить и связывать их друг с другом. Чернь страшна, если сама не
боится, поэтому не удивительно, что пророки, которые заботились не о
частной пользе, а об общей, так настойчиво исповедывали приниженность,
раскаяние и благоговение. Действительно, люди, подверженные этим аффектам,
гораздо легче, чем другие, могут придти к тому, чтобы жить, наконец, по
руководству разума, т. е. делаться свободными, наслаждаться жизнью
блаженных, т. е. если уж я средний человек, то лучше мне испытывать
приниженность, раскаяние, стыд, это более прямой путь к разуму, нежели
испытывать самодовольство, превознесение. Величайшее самомнение или
самоуничижение указывает на величайшее бессилие духа, однако,
самоуничижение может быть легче исправлено, чем самомнение, т.к. последнее
составляет аффект удовольствия, первое же - неудовольствия, и потому
второе сильнее первого. Об'ятые самомнением любят присутствие
прихлебателей или лжецов, присутствие же людей прямых ненавидят. Средний
человек, об'ятый самомнением, может общаться, согласно этой теореме,
только с теми людьми, которые слушают его, льстят ему, если же он
сталкивается с человеком прямым, которому необходимы доказательства, то
человек, об'ятый самомнением, стремится этого человека уничтожить. Из двух
благ, следуя руководству разума, мы будем следовать большему, а из двух
зол - меньшему.
40. Человек свободный ни о чем так мало не думает, как о смерти, и
его мудрость состоит в размышлении не о смерти, а о жизни. Душевная сила,
или добродетель свободного человека одинаково усматривается как во
избежании опасностей, так и в преодолении их.
41. Человек свободный, живущий среди невежд, старается, насколько
возможно, отклонять их благодеяния. Доказательство: о том, что хорошо,
каждый судит по-своему, таким образом, невежда, сделавший благодеяние,
ценит его по-своему и, если видит, что тем, кому оно делается, оно ценится
ниже, то подвергается неудовольствию, свободный же человек старается всех
связать узами дружбы и не отплачивает людям за их благодеяния, сообразуясь
с их аффектами, но руководит себя и других по свободному определению
разума и делает только то, что он сам признает главным, поэтому человек
свободный, дабы не сделаться предметом ненависти для невежд и дабы
сообразовываться не с их влечениями, а с самим только разумом, будет
стараться, насколько возможно, отклонять их благодеяния.
Дополнение: я говорю "насколько возможно", ибо, хотя эти люди и
невежды, они все-таки люди, которые в случае необходимости могут подать
помощь человеку, а потому часто бывает необходимо принимать от них
благодеяние и, следовательно, отплачивать им сообразно с их характером. К
этому нужно добавить, что и в отклонении от себя благодеяний нужно быть
осмотрительным, дабы не показалось, что мы презираем их или, вседствие
скупости, боимся, что придется одаривать. Т.О. Мы, тем самым, оскорбляем
их, стараясь избежать их ненависти, поэтому в отклонении от себя
благодеяния должно руководствоваться пользой и честностью. Одни только
люди свободные бывают наиболее благодарны по отношению друг к другу.
Благодарность людей, руководствующихся одним только слепым желанием, в
большинстве случаев есть не благодарность, а торгашество или плутовство.
Неблагодарность не составляет аффекта, однако она постыдна, т.к. в
большинстве случаев показывает, что человек подвержен излишней ненависти,
самолюбию и скупости, ибо про того, кто по своей глупости не знает, как
Скачать книгу [0.16 МБ]
Пирамида