контактов с НЛО и экстрасенсов. Связь между сообщениями инопланетян и
психиатрической симптоматикой очевидна, однако, духовный мир не терпит
вакуума и в новейших квази-религиозных феноменах угадывается веяние духа зла,
древнего змия. Все эти компоненты "неозячества", в сущности, прямого
медиумизма в отношении демонических сил, устремлены к виднеющемуся на
историческом горизонте интеррелигиозному и трансгосударственному вавилонскому
всесмешению в царстве антихриста. Традиции тайных обществ и оккультные
увлечения лидеров Третьего Рейха, кровавые ритуалы и амбиции национал-
оккультизма должны образовать перед духовно зрячим читателем сплошной поток
"подземной истории", по отношению к которому книги - лишь береговые вехи,
маяки и указательные знаки.
Либеральное мировоззрение духовно слепо и пусто,
а национал-оккультистская вера в магические силы земли и крови заслоняет
Абсолютный предмет всякой веры, обессиливая народы перед лицом обезбожения и
всесмешения. Бессодержательность или исцеление у ног Христа - вот подлинная
дилемма современного больного мира.
Итак, человеку "Нового Средневековья", духовно прозревающему посреди мировой
ночи, посвящаем и адресуем мы нашу серию.
Это необычная история. Хотя речь в ней идет о событиях прошлого, связанных с
происхождением идеологии национал-социализма в Германии, ее настоящий предмет
- не партии, политические взгляды и организации, через которые люди
рационально выражают свои интересы в социально-политической сфере. Скорее,
это глубинная история, связанная с мифами, фантазиями и символами, которые
наложили свой след на развитие реакционного и авторитарного мышления Наци. В
той же мере она находится за краем традиционной политической истории,
поскольку основные ее черты - мистические, пророческие и сектантские -
имеют мало общего с внешней реальностью политики и управления. Но дело в том,
что люди, наделенные богатым воображением и способные описывать воображаемый
мир, часто определяют чувства и поступки людей внешнего мира, занимающих
ключевые позиции у власти и несущих политическую ответственность. И в самом
деле, немыслимые идеи и тайные культы предвосхитили политические учения и
учреждения Третьего Рейха.
Историкам, занимающимся лишь исследованием конкретных событий, причин и
разумных целей, этот ад фантазии может показаться безумием. Они могли бы
доказать, что политические и исторические сдвиги определяются только
реальными, материальными интересами. Однако и фантазии могут достигать силы
причин, если закрепляются в убеждениях, предрассудках и ценностях социальных
групп. Фантазии также являются важным симптомом надвигающихся изменений в
политике и культуре. Особого рода фантазии, рассмотренные в этой книге,
созрели внутри крайне правого крыла политического спектра и касались создания
аристократической элиты, искоренения ущербных существ и установления нового
мирового порядка. Истоки этого движения лежат в стороне от основного русла
рациональной политики XX века, и выяснение их природы требует иных, более
глубоких источников вдохновения. Анализ фантазий, породивших такое движение,
может дать новые ответы на старые вопросы. Настоящее исследование
представляет собой исторический обзор биографий, доктрин и культовой практики
ариософов, Гвидо фон Листа (1848-1919) и Йорга Ланца фон Либенфельса (1874-
1954), а также их последователей в Австрии и Германии. Ариософы, начавшие
свою деятельность в Вене, незадолго до Первой мировой войны, соединили
народнический (volkisch) немецкий национализм и расизм с оккультными идеями,
заимствованными из теософии Елены Петровны Блаватской - с целью предсказания
и оправдания грядущей эры немецкого мирового порядка. В их работах описывался
доисторический золотой век, в котором мудрые хранители знания толкуют
оккультно-расовые учения и управляют расово-чистым обществом. Они утверждали,
что существует враждебный заговор антигерманских сил (таковыми считались все
неарийские расы, евреи и даже ранняя Церковь), стремящийся разрушить
идеальный немецкий мир, освободив негерманскую чернь для фальшивого равенства
незаконнорожденных. История, с ее войнами, экономическими кризисами,
политической неопределенностью и ослаблением власти германского начала
изображалась ими как результат расовых смешений. Для противостояния
современному миру ариософы основывали множество тайных религиозных обществ,
посвященных возрождению утраченного эзотерического знания и расовых
достоинств древних германцев, созданию новой всенемецкой империи.
Ариософы были культурными пессимистами. Очевидна связь между их фантазиями и
разочарованиями
немецких националистов в Габсбургской империи Австро- Венгрии на исходе XIX
века. Стремительная урбанизация и индустриализация, конфликт славянских и
немецких интересов в многонациональном государстве, католицизм, возникновение
австрийского движения пангерманизма под руководством Георга фон Шонерера,
мода на социальный дарвинизм и его расистские выводы также существенно
определяли мышление ариософов. Оккультизм в их доктринах играл весьма
существенную роль сакрального оправдания их крайних политических позиций и
глубокого неприятия действительности. Фантазии ариософов фокусировались в
идеях элитарности и чистоты, в тысячелетних образах золотого будущего нации.
Это введение должно подготовить почву для детального изучения ариософии,
возникшей в XIX веке, в переплетении национализма, антилиберализма,
культурного пессимизма и расизма. Нашей точкой отсчета станет народническое
(volkisch) движение, объединившее эти концепции в приемлемую идеологическую
систему. В своих исследованиях народнической идеологии Георг
Л. Мосс отмечал духовные коннотации слова "volk". В XIX веке для немцев этот
термин значил много больше, чем буквальный его перевод словом "народ": оно
означало национальное единство, одушевляемое общей творческой энергией.
Предполагалось, что эти метафизические качества определяют уникальный
культурный статус немецкого народа. Идеологическую окраску слово "volk"
получило по двум причинам: во-первых, эта культурная ориентация была
результатом крайне медленного объединения Германии; во-вторых, она была
связана с широко распространившейся романтической реакцией на современность.
Раздробленность Германии проявлялась в мозаике маленьких королевств,
княжеств, герцогств, составлявших вместе с более крупными государствами,
Пруссией и Австрией, Священную Римскую Империю Германской нации, вплоть до ее
формального распада в 1806 году. После поражения Наполеона положение
резко изменилось. Возникла свободная Немецкая Конфедерация, и государствам,
входящим в ее состав, была предоставлена возможность независимого развития.
Если итоги Венского конгресса в 1815 году разочаровали немецких
националистов, то после революции 1848 года рухнули все их надежды. Ввиду
затруднений в движении к политическому объединению, немцы напряженно искали
национального единства в культурной сфере. Это стремление обнаружилось еще в
конце XVIII века, когда писатели предромантического движения "Буря и натиск"
обретали немецкую верность себе в народных песнях, обычаях и старой
литературе. Идеализированный образ средневековой Германии взывал к духовному
Пирамида