всего того, что мне довелось увидеть и сделать после того, как я
вернулся из путешествия среди звезд.
Пусть вас утешит (если, конечно, вы нуждаетесь в утешении) мое
уверение в том, что раса проходит сейчас через ритуал посвящения. Те,
кто служил с бескорыстным энтузиазмом и отдал жизнь своему служению,
когда-нибудь переродятся снова, чтобы пожинать на земле плоды своего
служения. Но не все погибшие были преисполнены энтузиазма. Многие
ненавидели ради самой ненависти. Вот их-то и можно назвать
неудачниками, не прошедшими испытание.
Посочувствуйте им, если хотите, но лучше не думать о них вообще. Они
стали добровольными жертвами демонов -- тех самых, что преградили мне
путь, когда я, повинуясь приказу, возвращался на Землю, чтобы познать
тайны любви и ненависти.
Любовь! Да, эта война породила больше любви, чем все предшествующие
две тысячи лет Христианской эпохи. Поскольку человеческая раса,
наконец, проснулась и, чтобы она опять не погрузилась в сон, я вновь
стараюсь пробиться сквозь стену, отделяющую вас от меня.
Письмо II
СТРАЖ ПОРОГА
6 марта 1915
Один из демонов показался мне начальствующим над остальными. Да и
выглядел он не так, как другие, еще более самовлюбленный, еще более
эгоцентричный.
Когда мы оказались друг против друга, я завел с ним беседу, отчасти
для того, чтобы удовлетворить свое любопытство, отчасти для того,
чтобы усыпить его бдительность.
-- Кто ты? -- спросил я его. -- Ты кажешься главным среди себе
подобных.
Он гордо выпрямился.
-- Я и есть главный, -- ответил он, -- и здесь, и на земле.
-- И на земле тоже? -- удивился я.
Да, и на земле тоже, -- был ответ. Потому что я -- глубинная сущность
человека, который велик среди людей, и этот человек послушен моей
воле так же, как послушны его воле все остальные. Сказав это, он
назвал имя человека, которое привело меня в изумление, но я не стану
его здесь повторять.
Если ты -- злой гений человека, который все еще жив, -- спросил я
тогда, -- то как же ты можешь действовать здесь сейчас
самостоятельно, словно ты -- отдельное существо? Почему ты не вместе
с ним?
-- Ты не всё знаешь, -- сказал он мне.
-- Я много чего не знаю, -- согласился я, -- так объясни же мне, если
можешь; я хочу это знать.
-- Ну так знай же, -- торжественно заявил он, -- что я смог
освободиться от сковывавшей меня земной формы, когда он признал меня
своим наставником и начал поклоняться мне, как своему гению.
-- Он отпустил тебя? -- спросил я.
-- Он освободил меня, признав своим Руководителем. Он знает еще
меньше, чем ты, и потому называет меня именем, которое я презираю;
но пока я царствую, имя мне безразлично. Или почти безразлично, --
поправился он, -- но тебе этого не понять, для тебя это слишком
сложно!
-- Но и я не так прост, как тебе кажется, возразил я, -- и встречал
подобных тебе и раньше.
-- Подобных мне -- может быть, но не таких, как я. Я -- царь над
духами.
-- Я разглядел твою корону, -- сказал я, мне уже не раз доводилось
видеть такие прежде.
Во время этого разговора Учитель молча стоял рядом, но теперь я
повернулся к нему с немым вопросом. Он отвел меня немного в сторону и
сказал:
-- Когда человек слишком себя превозносит, он тем самым освобождает
сидящего в нем демона. Обычно такому человеку кажется, что он
подчинил себе демона и сам посылает его с поручениями сквозь
Невидимый мир; но на самом деле демон командует им, а желания
человека становятся не более чем отражением приказов демона.
-- И мне надо было самому увидеть это адское зрелище, чтобы усвоить
этот урок! -- воскликнул я.
То, что тебе все равно так или иначе предстояло узнать, самому ли,
или с моей помощью, ты теперь сможешь постичь на собственном опыте,
-- сказал Учитель. -- Вот, ты уже увидел собственными глазами злого
гения великого правителя.
-- Он очень силен, -- признал я.
Пирамида