человека в том, что тот крал цыплят из его курятника. Акоста
не был бродягой, просто не
имел определенных, постоянных занятий. Он был своего рода
перекатиполем, хватался за
разную работу, был подсобным рабочим, знахарем, охотником,
поставщиком трав и
насекомых для местных лекарей, а также всякого рода живности
для чучельников и
торговцев. Люди считали, что он гребет деньги лопатой, но не
может ни сберечь их, ни
толково ими распорядиться. И друзья его, и недруги в один
голос твердили, что он мог бы
преуспевать на зависть всей округе, если бы занялся тем, в чем
разбирался лучше всего, —
сбором трав и охотой, но что он страдает странной душевной
болезнью, делающей его
беспокойным и неспособным остановиться на каком-нибудь занятии
на сколь-нибудь
продолжительное время. Однажды, прогуливаясь на окраине фермы
своего деда, я заметил,
что за мной кто-то наблюдает из кустов на краю леса. Это был
Акоста. Он сидел на
корточках в самой гуще кустарника и, если бы не мои зоркие
глаза восьмилетнего
мальчишки, был бы совершенно незаметен. Не удивительно, что
дед думает, что он приходит
воровать цыплят, подумал я. Я был уверен, что никто, кроме
меня, не смог бы его
разглядеть; благодаря своей неподвижности он был прекрасно
замаскирован. Я скорее
почувствовал различие между кустарником и его силуэтом, чем
увидел его. Я приблизился к
нему. То, что люди или яростно его ненавидели, или же горячо
любили, весьма меня
интриговало. — Что вы здесь делаете, сеньор Акоста? —
бесстрашно спросил я. — Я
справляю большую нужду, одновременно разглядывая ферму твоего
деда, — ответил он, —
так что лучше отвали, пока я не встал, если не любишь нюхать
дерьмо. Я немного отошел.
Мне было любопытно, действительно ли он занимался тем, о чем
говорил. Я убедился, что он
говорил правду. Он встал, и я решил, что он выйдет из кустов и
направится в сторону
владений моего деда, чтобы выйти на дорогу, но я ошибся. Он
двинулся вглубь зарослей. —
Эй, сеньор Акоста! — закричал я. — Можно мне с вами? Я
заметил, что он остановился;
кусты были столь густыми, что это вновь получилось у меня
скорее благодаря чувству, чем
зрению. — Конечно, можно, если ты найдешь лазейку в
кустарнике, — ответил он. Это не
составило мне труда. Давным-давно я отметил вход в кустарник
большим камнем. Методом
бесконечных проб и ошибок я обнаружил там узкий лаз, который
через три-четыре ярда
становился настоящей тропой, по которой я мог двигаться в
полный рост. Сеньор Акоста
подошел ко мне и сказал: — Браво, малыш, молодчина! Хорошо,
идем со мной, если тебе так
хочется. Так началась наша дружба с Леандро Акостой. Каждый
день мы совершали
охотничьи вылазки. Из-за того, что я пропадал из дому
неизвестно куда с рассвета до
заката, близость наша стала столь очевидной, что в конце
концов дед сурово отчитал меня.
— Тебе следовало бы быть более разборчивым в знакомствах, —
сказал он, — если ты не
хочешь закончить тем же, что и он. Я не потерплю, чтобы этот
человек как-либо влиял на
тебя. Ты легко можешь стать таким же беспутным непоседой.
Обещаю тебе, что, если ты не
положишь этому конец, я сделаю это сам. Я пожалуюсь властям,
что он ворует моих цыплят.
Ты ведь прекрасно знаешь, что это его рук дело. Я попытался
убедить деда в полной
абсурдности его обвинений. Акосте не было нужды воровать
цыплят — ведь у него был его
огромный лес, где он мог добыть все, что хотел. Но мои доводы
еще больше разозлили деда.
понял, что ему была втайне ненавистна свобода Акосты, и
благодаря этому пониманию
последний превратился для меня из милого охотника в высшее
проявление чего-то
запретного и в то же время желанного. Я попытался сделать наши
встречи с Акостой не
столь частыми, но соблазн был слишком велик. Однажды Акоста и
трое его друзей
предложили мне сделать то, что ни разу ему не удавалось, —
поймать живым и невредимым
грифа. Он объяснил, что тело грифов нашей местности — огромных
птиц, размах крыльев
которых составлял пять-шесть футов,содержит семь различных
типов мяса, каждый из
которых применяется для тех или иных лечебных целей. Он
сказал, что желательно, чтобы
тело грифа не было повреждено. Его нужно поймать не силой, а
хитростью. Подстрелить-то
его легко, но в этом случае мясо утратит свои лечебные
свойства. Так что вся штука в том,
Тэги:
Шаманизм
Пирамида
