— Ты, дон Хуан, несомненно оказываешь на меня такое же
воздействие.
Он открыто рассмеялся.
— Нет, нет. Ты явно преувеличиваешь. Да по сравнению с
ним я просто ангел.
— Может быть, по сравнению с ним ты и ангел, только вот у
меня нет возможности сравнивать.
Он рассмеялся, а потом опять стал серьезным.
— Сам не знаю почему, но мне явно страшно, — объяснил я.
— Ты чувствуешь, что у тебя есть причина для страха? —
спросил он и остановился, чтобы рассмот-
реть меня.
Тон его голоса и то, как он поднял брови, создавали
впечатление, будто он подозревает, что я о чем-
то умалчиваю. Очевидно было, что он искал случая разоблачить
меня.
— Твоя настойчивость меня удивляет, — сказал я. — Мне
кажется, что ты, а не я, и есть тот, кто что-
то прячет в своем рукаве.
— Кое-что в моем рукаве имеется, — согласился он и
усмехнулся. — Но не в этом дело. Дело в том,
что в этом городе есть нечто, что ждет тебя. И ты не до
конца знаешь, что это, или ты знаешь, что это,
но не осмеливаешься сказать мне, или ты вовсе ничего об этом
не знаешь.
— Что же меня здесь ждет?
Вместо ответа дон Хуан возобновил прогулку, и мы
продолжали ходить вокруг площади в полном
молчании. Мы несколько раз обошли площадь, выискивая, где бы
сесть. Вскоре несколько молодых
женщин встали со скамьи и ушли.
— Годами я рассказывал тебе о заблуждениях магов древней
Мексики, — сказал дон Хуан, усевшись
на скамью и жестом предлагая мне сесть рядом.
С горячностью человека, который рассказывает об этом
впервые, он опять повторил мне то, о чем
говорил много раз: что те маги, направляемые исключительно
эгоистическими интересами, все свои
усилия сосредоточили на совершенствовании методов, которые
уводили все дальше и дальше от со-
стояния трезвости и ментального равновесия, что они в конце
концов были уничтожены, когда сложные
конструкции их убеждений и методов стали настолько
громоздкими, что они были просто не способны
поддерживать их дальше.
Конечно, маги древности жили и множились в этих местах, —
сказал он, наблюдая за моей реакцией.
— Здесь, в этом городе. Этот город на самом деле был
построен на развалинах одного из их городов.
Здесь, именно в этом месте маги древности и совершали все
свои деяния.
— Ты это знаешь наверняка, дон Хуан?
— Очень скоро ты будешь знать это так же точна.
Мое возросшее беспокойство заставило меня делать то, чего
я не выносил: начать фокусироваться
на себе. Дон Хуан, видя мое раздражение, подлил масла в
огонь.
— Очень скоро мы узнаем, кто тебе больше нравится:
древние маги или современные.
— Что за удовольствие тебе пугать меня этими странными и
зловещими разговорами, — запротесто-
вал я.
Общение с доном Хуаном в течение тринадцати лет, помимо
всего прочего, приучило меня рассмат-
ривать панику как фактор, обычно сопутствующий скорому
возникновению какой-то очень важной ситуа-
ции.
Дон Хуан, казалось, колеблется. Я заметил, что он
украдкой бросает взгляды на церковь. Он даже
казался рассеянным. Когда я заговорил с ним, он, казалось,
не услышал моих слов. Я повторил свой
вопрос.
— Ты ждешь кого-нибудь?
— Да, сказал он. — Можешь не сомневаться, жду. Ты поймал
меня на сканировании окружающего
пространства моим энергетическим телом.
— И что ты почувствовал, дон Хуан?
— Мое энергетическое тело чувствует, что все на своих
местах. Пьеса начинается вечером. Ты —
главный герой. Я характерный актер с маленькой
незначительной ролью. Мой выход — в первом акте.
— Что ты имеешь в виду?
Он не ответил мне, улыбнувшись с видом человека, который
знает, но не говорит.
— Я готовлю почву, — сказал он, — так сказать, разогревая
тебя, втолковывая идею о том, что со-
временные маги извлекли серьезный урок. Они поняли, что
только в случае, если они будут полностью
отрешенными, они могут получить энергию и стать свободными.
Это особый вид отрешенности, который
рождается не из страха или праздности, но из уверенности.
Дон Хуан умолк и встал, вытянув руки перед собой в
стороны, а затем за спину.
— Сделай то же самое, — посоветовал он мне. — Это снимает
скованность, а тебе нужно быть очень
собранным перед лицом того, что предстоит тебе вечером.
Он широко улыбнулся.
— Этим вечером к тебе придет или полная отрешенность или
абсолютное индульгирование. Это тот
выбор, который должен сделать каждый нагваль моей линии.
Тэги:
Шаманизм
Пирамида