Большинство делалось колдунами и колдуньями через тот простой факт, что вступали
в полчища Сатаны и получали от него за то дары и власть в той степени, какую
Сатана находил нужным и возможным уделять. Это и есть та низкопробная и
договорная магия, в недрах которой равноправно объединяются и великий Фауст, и
какой-либо вульгарнейший деревенский колдунишко, насылающий гусениц на поля
соседей. Что касается магии высшей, повелительной, подчиняющей демонов знанием
сил, более властных, чем они, эта магия - дитя Востока - считалась достоянием,
по преимуществу, еврейских и сарацинских мудрецов.
Первою магическою операцией, как необходимым вступлением ко всем дальнейшим,
было заклинание, которым маг вызывал на свидание Сатану или кого-либо из
дьяволов. Операция эта почиталась для сведущего человека нетрудною, но опасною,
так как требовала мелочнейшего внимания и тщательнейшей осторожности.
Местом для заклинаний выбирались перекрестки прохожих и проезжих путей, глубины
мрачных чащ, пустынные степи, старинные развалины. Заклинатель замыкался в круг,
трижды очерченный по земле острием шпаги, и должен был очень внимательно следить
за тем, чтобы не высунуться за эту границу хотя бы малейшею частицею своего
тела, как бы ни смущал и ни выманивал ero Дьявол. Тут дело шло о жизни и смерти.
Формулы вызывательных заклинаний были многочисленны и странны, иные очень
длинные, другие короче, разной действенности и не каждая для каждого беса
годилась. Если Дьяволу не хотелось являться или он был не в духе, то малейшей
неточности в формуле достаточно было, чтобы вызывание оказалось недейственным.
Обыкновенно черт не ленив на появления к вызывающим его, за формальностями не
гонится, а иногда, - чтобы войти в сношение с лицом, которое его интересует, -
является и когда его вовсе не звали, привязавшись просто к присловью, к 'черному
слову'.
Папа Григорий Великий рассказывает об одном священнике, как он сказал своему
слуге: 'Иди, дьявол, сними с меня сапоги!' - и тотчас же перед ним появился
самолично Дьявол, о котором он в ту минуту и не думал.
Но иногда на Дьявола находят лень и упрямство. Тогда надо усиливать и учащать
заклинания, которые в конце концов должны привлечь его, если только в формулах
нет недостатков. К сожалению, люди в большом волнении мало способны к точности.
Может быть, именно это причина тому, что ленивые черти не являются на зов как
раз тех, кому они особенно спешно нужны.
В заклинательных формулах было много слов, странных по звукам и непонятных по
смыслу, и чем страннее и непонятнее они были, тем больше силы им приписывалось.
Магическая сила приписывалась, кроме слов, также цифрам, буквам, фигурам. Все
это - наследия глубочайшей древности. Из слов, цифр, букв и фигур составлялась
магическая 'Книга повеления', которая давала обладателю своему способность
заклинать дьяволов, повелевать ими и творить, при их посредстве, всевозможные
чудеса.
Взять в плен демона и повелевать им возможным почиталось при посредстве
некоторых драгоценных камней и трав, описания которых находятся в средневековых
лапидариях и гербариях. Арабские и еврейские предания о Соломоне, великом
поработителе демонов, докатились в средневековую Европу сказаниями о демонах,
замкнутых волшебниками в кольце или склянке.
Кроме того, с помощью магии и астрологии можно было сооружать механические
снаряды, которые до известной степени даже упраздняли необходимость для мага в
содействии демонов: например, искусственные головы, весьма мудро отвечавшие на
заданные вопросы.
Появление Дьявола может сопровождаться разными чудесами и метаморфозами. Дьявол
старается поразить страхом своих заклинателей, чтобы продиктовать свои условия.
Им вдруг кажется, что они находятся посреди пожара, урагана, или в лесу и
окружены дикими зверями. Сам Дьявол является гигантского роста и ужасного вида.
Когда человек вступал в договор с чертом, ему приходилось смотреть в оба, чтобы
каждый пункт условия был яснее дня, ибо рогатый юрист мастерски привязывался к
каждой недомолвке и двусмысленности и обращал ее в свою пользу.
Знаменитый польский волшебник пан Твардовский, чуть было не пропал из-за такого
промаха. По контракту своему с Дьяволом он должен был отдать свою душу аду в
Риме. Понятно, что, заключив контракт, 'польский Фауст' поклялся, что никогда
нога его не ступит за римскую черту. Но он позабыл написать: в городе Риме. И
вот однажды, когда Твардовский пировал в какой-то корчме, из кубка выскочил черт
и востребовал его душу - корчма называлась 'Римом'.
Обещания и предсказания свои Дьявол - преемник древних оракулов, в которых,
впрочем, по мнению церкви, он же пророчествовал под разными псевдонимами, - дает
столь хитро и двусмысленно, что часто они обозначают совершенно иное и даже
противоположное тому, чего ждет получивший обещание.
Иногда его обманы просто наглы и грубы: он щедро раздает своим поклонникам
деньги, драгоценные камни, убирает стол их дорогими яствами, но в
действительности это - сухие листья, уголь, помет или что-нибудь еще хуже. Когда
морока спадает, одаренные Дьяволом всегда видят себя одураченными и попадают в
скверные истории.
Волшебники и ведьмы были неравного достоинства и могущества; они имели свою
иерархию или табель о рангах с соответственным наделением силою. Но даже самая
жалкая ведьма, самый захудалый колдунишко на лестнице этой могли творить с
помощью своего бесовского искусства удивительные деяния, побеждающие всякую
человеческую власть и предусмотрительность.
Компетенция колдовского могущества неописуема и неисчислима. При помощи особых
напитков или влияния послушных демонов волшебник властен вынудить любовь или
обратить ее в ненависть, отнять любовницу у любовника, либо заставить ее летать
в его объятиях в ночное время по воздуху. Он мстил своим врагам и врагам своих
клиентов, накликая на их домы пожары, а на их поля - град и бурю, на их корабли
в дальних морях - крушения, на их головы - болезнь и смерть. Чтобы причинить
последнюю, ему достаточно было пронзить булавкою или кинжалом восковое подобие
ненавистного человека, а иные убивали просто проклятием либо даже только одним
взглядом. Для волшебника не существовало ни дальних расстояний, ни трудных и
опасных путей. На хребте Дьявола он летал сам и носил других с одного края света
на другой, тратя немного часов на путешествия, для которых обыкновенным смертным
нужны были месяцы и годы. Он фабриковал амулеты и талисманы на спрос
всевозможного употребления, заколдовывал оружие, чтобы не боялось оно ни железа,
ни огня, в одну ночь воздвигал роскошные дворцы, неприступные замки, целые
Пирамида