пустырь, сквозь заросли чапарраля, на задворки маленького
домика.
-- Мне нужно закрепить генератор, -- сказал он. -- Я хочу,
чтобы ты мне помогла.
Громко рассмеявшись, я сказала ему, что не имею ни
малейшего представления о генераторах. И только когда он открыл
люк в бетонной обшивке, я поняла, что электрический ток для
освещения дома вырабатывается именно здесь. Я не сомневалась,
что электрические лампы и приборы деревенской Мексики похожи на
эти. С ними я была знакома.
С того дня я старалась задавать поменьше вопросов,
чувствуя себя неподготовленной к его ответам. Наши встречи
приобрели характер ритуалов, в которых я делала все возможное,
чтобы быть под стать старику в его изысканном испанском. Я
часами сидела в своей комнате, перерывая всевозможные словари в
поисках новых или устаревших слов, которые произвели бы на него
впечатление.
Однажды утром, ожидая, пока смотритель принесет завтрак, я
впервые оказалась в его комнате одна. Мне попалось на глаза
странное старое зеркало и я принялась тщательно исследовать его
мутную пятнистую поверхность.
-- Это зеркало поймает тебя в ловушку, если будешь
смотреться в него слишком долго, -- произнес голос у меня за
спиной.
Ожидая увидеть смотрителя, я обернулась, но обнаружила,
что в комнате никого нет. Охваченная страстным желанием
поскорее добраться до двери, я чуть не опрокинула одну из
скульптур, стоявших возле меня, и машинально протянула руку,
чтобы поправить ее, но не успела дотронуться, как мне
почудилось, будто неопределенным круговым движением фигура
отдалилась от меня, а затем с поразительно человеческим вздохом
заняла первоначальное положение.
-- Что случилось? -- спросил смотритель, входя в комнату.
Он поставил большой поднос на свой шаткий столик и, глядя на
мое помертвевшее от ужаса лицо, снова спросил, что же
произошло.
-- Иногда у меня появляется ощущение, что эти монстры
живые и наблюдают за мной, -- произнесла я, кивая в сторону
ближайшей скульптуры. Увидев его серьезное лицо, на котором не
было и тени улыбки, я поспешила заверить, что назвала их
монстрами, имея в виду не уродство, а скорее их громадные
размеры. Сделав несколько судорожных вдохов, я повторила, что
эти скульптуры кажутся мне живыми.
Украдкой оглядевшись и понизив голос до еле слышного
шепота, он произнес:
-- Они живые.
Я была так поражена, что начала лепетать что-то о том, как
однажды вечером впервые обнаружила его комнату, привлеченная
1000
мрачным шепотом ветра, шевелившего занавеску у разбитого окна.
-- Еще тогда они показались мне монстрами, -- призналась я
с нервным смешком, -- чужими духами, наполняющими сумеречные
тени.
Пошевелив губами, смотритель пристально поглядел на меня,
затем медленно обвел взглядом комнату.
-- Давай-ка лучше обедать, -- сказал он в конце концов, --
иначе все остынет.
Он придвинул мне стул и, когда я удобно уселась, добавил
дрогнувшим голосом:
-- Ты права, когда называешь их духами. Ведь они -- не
скульптуры, они -- измышления. Их представил себе из образов,
промелькнувших в других мирах, один великий нагваль, -- пояснил
он таинственным тоном.
-- Мариано Аурелиано? -- спросила я.
Он покачал головой и ответил:
-- Нет, его звали Элиас. Он гораздо старше.
-- А почему эти измышления стоят в твоей комнате? Разве
этот великий нагваль сделал их для тебя?
-- Нет, я только присматриваю за ними.
Поднявшись, он сунул руку в карман, достал аккуратно
сложенный белый носовой платок и принялся смахивать пыль с
ближайшей скульптуры.
-- С тех пор, как я стал смотрителем, следить за ними --
моя обязанность. Когда-нибудь с помощью всех этих чародеев,
которых ты здесь видела, я должен буду вернуть их обратно.
-- А куда именно?
-- В никуда, в пространство, в вакуум.
-- И как ты собираешься это сделать?
-- С помощью той же силы, которая доставила их сюда в
первый раз. Силы сновидения-наяву.
-- Если ты умеешь сновидеть так же, как все эти маги, --
начала я осторожно, изо всех сил пытаясь скрыть нотки торжества
в голосе, -- значит, ты и сам должен быть магом!
-- Да, но я не такой, как другие.
Его искреннее признание привело меня в замешательство.
-- А в чем же разница?
-- А, -- отмахнулся он -- абсолютно во всем. Но сейчас я
не могу объяснить этого. Если я расскажу, ты только
разозлишься, станешь еще более замкнутой. Когда-нибудь, однако,
ты поймешь все сама, без посторонней помощи.
Я отчаянно пыталась спросить что-нибудь еще, но
почувствовала, что все смешалось у меня в голове.
-- А ты можешь сказать, откуда нагваль Элиас взял эти
измышления?
-- Он увидел их в сновидениях и захватил, -- ответил
смотритель. -- Некоторые из них -- только копии, которые он
снял с тех, что не смог забрать с собой. Остальные --
настоящие, привезены отовсюду этим великим нагвалем.
Я не верила его словам, но продолжала:
Пирамида