просыпаться от этих ужасов, а когда совсем пришел в себя,
то
застал себя лежащим на диване, усердно крестящимся
отяжелевшей
и похолодевшей рукою, будто Саша продолжал еще незримо
виснуть
на ней, больно уцепившись за нее, и я действительно
ощущал
присутствие покойника и его мертвую хватку!..
Ото лба к животу, от живота к плечу одному, к
плечу
другому: ото лба к животу, от плеча к плечу, ото лба к
животу,
от плеча к плечу... Крестился я усердно. Все рассеялось
и
угасло... Я окончательно проснулся, но была еще ночь: я
лежал в
клейком страхе и боялся пошевелиться, ибо мне все казалось,
что
покойник где-то здесь: вынырнет снова из ночного мрака
моей
крохотной комнаты и злобно повиснет у меня на руке!..
Будто он притаился и ждет, когда я закрою глаза...
"Отчего
он так на меня зол?.. -- раздумывал я, продолжая лежать
в
оцепенении на диване. -- В какой лучший мир он меня
тащил?!
Все... Больше я не пойду к нему на могилу -- никогда!
Дьявол
какой-то!..
Господи!.. Избавь меня от лукавого! Прости, если в
чем
согрешил, и помоги, и укрепи!.." Впрочем... Надо самому
себя
укрепить!..
Что это я, совсем раскис и ошалел от страха!
Я тут же встал с дивана, подошел к окну, отдернул
тяжелую
штору. Но узорчатые снежные занавески на стеклах
отдернуть
нельзя было: из-за них не видно улицы... Я приоткрыл
форточку,
достал сигарету из ячейки отопительной батареи
под
подоконником, я там сушил целую пачку, и закурил; ночной
зимний
холод облил мне лицо, плечи, грудь, он стекал по
ногам, и
теперь я будто стоял в незримой, ледяной луже по щиколотку.
Дым
от сигареты уползал из комнаты в черную отщелину неба над
моей
головой. "Обычный сон... -- думал я. -- Это обычный сон...
Но
когда же... Когда же я смогу выйти из тела!.." Я
выбросил
окурок в форточку и закрыл ее, задернул штору, прошел
через
комнату, и лег на диван, и укутался теплым одеялом. Я не
уловил
момент, когда уснул снова!..
Утром, в семь часов, меня разбудил будильник.
В девять я собирался посетить отделение
милиции;
документы, требуемые от меня следователем Васильевым,
теперь
лежали приготовленные во внутреннем кармане моей куртки.
Чтобы
ничего не забыть поутру, я позаботился об этом еще с вечера,
но
нынче у меня появился иной план. Я решил не направляться
сразу
же к следователю, а прежде заглянуть с этими документами
на
прием к начальнику отделения милиции, некоему Липкину,
--
именно эта фамилия значилась у меня в качестве подписи на
моей
недавней повестке, я помнил. Ровно в десять я уже
был в
отделении милиции у двери начальника, и уверенно постучал в
его
дверь, и незамедлительно приоткрыл ее внутрь.
-- Можно? -- поинтересовался я, но тут же получил
ответ:
-- Ждите...
Я закрыл дверь. "Знакомый голос у этого начальника!..
--
подумал я. -- Откуда же я помню его?.." -- Это озадачило
меня и
я стоял и раздумывал, -- что делать дальше?..
-- Молодой человек! Вы по какому вопросу? --
спросила
как-то настороженно меня девушка, выглядывая в проем
стеклянной
перегородки.
-- Мне по личному вопросу к Липкину!
-- Липкин сегодня не принимает. Приемный день у него
был
Пирамида