Изучение ликантропии не явилось просто еще одним способом удовлетворения
любопытства к мистическому, еще одной попыткой прикоснуться к иррациональному.
Сегодняшняя одержимость вампирами, оборотнями, оккультными науками с-уть
нездоровый образ бегства от действительности. Литература же по ликантропии эпохи
средних веков и Возрождения отнюдь не эскейпистская (уводящая от реальности) -она
реалистическая. Она помогает прояснить нужды, надежды, стремления, поступки
отдельного человека и общества. С ней легче понять проблемы, конфликты, тревоги,
радости людей тех эпох. В этой литературе, смело касающейся самых темных сторон
человеческой души, описываются порождаемые ими неистовые порывы и дикие
побуждения, разрушающие саму человеческую природу, а также обсуждаются средства
реабилитации. Первой критической работой на эту тему на английском языке, видимо, была
книга Сабайны Бэринг-Гоулд об оборотнях (1865 г.), в которой она сосредоточила свое
внимание на разнообразных случаях проявления ликантропии. Книга «Оборотень» Монтегю
Саммерса, вышедшая в 1933 году, несомненно являясь широким разносторонним научным
трудом, явно страдает из-за легковерия автора. В наши дни слово «оборотень» почти всегда
ассоциируется с чем-то страшным, зловещим, неправдоподобным, иррациональным. Никто
из здравомыслящих людей сегодня не поверит, что возможно физическое превращение
человека в волка или какое-либо другое животное (ведь даже просто перемена пола требует
хирургического вмешательства). Оборотня, который буквально обращается из человека в
волка, сегодня можно увидеть в фильмах, где его жуткие нападения на людей,
многочисленные убийства, зверства и людоедство являются лишь кинематографическими
приемами гипнотизирования и устрашения зрителя, наслаждающегося своим косвенным
участием в творящихся на экране кошмарах. Изображение совершающего злодеяния
оборотня является несложным психологическим способом ослабления реального насилия в
современном обществе. Но такое его представление, безусловно, имеет исключения,
например, безвредный «оборотень» в телевизионной программе Барни Миллера, где
рычание и даже мучительные крики, исторгаемые у него священником в процессе изгнания
дьявола, вызывают смех у зрителей. Интерес к оборотням поистине неистощим. XX век
знает такие посвященные им фильмы, как «Человек-волк» (1941 г.), «Франкенштейн
встречает человека-волка» (1943 г.), «Женщина-волк в Лондоне» (1946 г.), «Оборотень»
(1956 г.), «Я был оборотнем-подростком» (1957 г.), «Оборотень в девичьей спальне» (1961
г.), -это лишь маленькая часть списка из более чем 50 фильмов, указанных в
«Справочнике-каталоге фантастических фильмов» (Челси-Ли, 1973 г.) Уолта Ли. Вероятно,
самым известным оборотнем киноэкрана является Лон Чейни-младший, чья
кинематографическая трансформация из человека в волка занимала не менее шести часов
предварительной подготовки в гримерной и еще большее время само превращение. Образы
оборотней, представляемых фильмами, очень разнообразны, от подлинно художественных,
порой даже вызывающих симпатию, до нарочито устрашающих и злобно-кровожадных.
Современная художественная литература демонстрирует еще более глубокий подход к теме
оборотней, еще более широкое ее рассмотрение. Некоторые произведения, хотя и насыщены
ужасами и черным юмором, отнюдь не сводятся только к ним: например, в рассказах типа
«Волчица» и «Гейбриел-Эрнест» английские авторы, углубляясь в скрытый от нас тонким
покровом цивилизации мрачный потусторонний мир, показывают, как его темные силы
воздействуют на нас, постоянно создавая разные, порой почти непреодолимые соблазны, в
других, таких как «Ферма призраков» американца Сибери Куинна, «Хромой священник» С.
Карлтона, «Бегущий волк» Алджернона Блаквуда и «Убийство» Питера Флеминга,
обращаются к моральным аспектам неотмщенного убийства, искупления преступления,
посмертной вины, любви и ненависти к богу и дьяволу. Дополнением к фильмам и книгам
служат журналистские репортажи о так называемых «преступлениях оборотней». 17 декабря
1976 года, например, лондонская «Дейли мейл» вышла со статьей, озаглавленной «»Мы
поймали оборотня-убийцу», -говорит полиция», в которой сообщалось о подробностях
захвата совершившего многочисленные убийства преступника, известного как Парижский
Оборотень. В конце второй мировой войны нацисты создали печально известную
террористическую организацию, члены которой творили ужасные злодеяния, под кодовым
названием «Вервольф» (оборотень), найдя его подходящим. В применении к уголовным
преступникам слово «оборотень» служит как сильная нравственная метафора, когда речь
заходит о каких-то нечеловеческих, диких, не поддающихся логике преступлениях, таких,
как многочисленные убийства, изнасилования, каннибализм, истязания, садо-мазохизм,
сатанизм. Ирония такой оценки заключается в том, что сам волк (если только он не голоден
или не ранен) не убивает и не нападает. Согласно недавно проведенным исследованиям, в
волчьей стае поддерживаются тесные доверительные отношения, а сообщество
основывается на взаимной ответственности, и, если кто-нибудь из его членов начинает
проявлять инстинкты убийцы, его истребляют ради блага всей стаи. «Подлинные» оборотни
в нашем современном обществе -это те, кто появляется в качестве пациентов в
психиатрических клиниках и на ритуальных церемониях северо-американских индейцев. О
людях (обоего пола), вообразивших и ощущающих себя оборотнями, врачи говорят как о
ликантропах. Хотя этимологическое различие между словами «оборотень» и «ликантроп»
незначительно (оборотень - vir, лат.: человек-волк; ликантроп - lykanthropos, грен:,
волкочеловек), по своему применению они различаются: слово «ликантроп» служит сегодня
профессиональным термином для обозначения патологического состояния, а «оборотень» -
не медицинское слово, используемое в художественной литературе, фильмах и для
характеристики преступников. В «Случае ликантропии» оборотнические симптомы у
женщины подверглись серьезнейшему клиническому исследованию и лечению. Врачи
установили, что она страдала хронической псевдоневротической шизофренией, и
предположили, что ее патологические «метаморфозы» создают временное облегчение от
переживаемых ею возникших на сексуальной почве сильнейших стрессов, грозящих
привести к самоубийству. В двух случаях, рассмотренных в главе «Ликантропия
возвращается», оба пациента
-мужчины с отдаленной гористой местности востока Соединенных Штатов. Один из них,
солдат, в юности пристрастившийся к наркотикам, не имел каких-либо патологических
сексуальных проявлений, но испытывал непреодолимое желание ловить и пожирать диких
кроликов и был одержим сатанизмом. Во втором случае мужчина перестал быть способным
выполнять свои функции фермера и даже человека вообще. Он жил почти исключительно
вне дома, отпустил длинные волосы, которые казались ему мехом, и проявлял явные
признаки ослабления умственных способностей. Ему доставили диагноз «тонического
мозгового синдрома». Однако врачей озадачивали усиливающиеся проявления
оборотнических повадок у пациента (рыскание, завывания) во время полнолуний, несмотря
на лечение. В обоих случаях важным фактором ощущаемых ими метаморфоз были
галлюцинации. В ритуальных действах северо-американских индейцев их превращения в
койотов равноценны обращению в волков. В своей статье «Психодинамика церемонии
навахо «Путь койота»» Дениел Меркюр рассматривает ликантропию в ее контексте как
способ заглаживания вины: «Традиционный охотничий ритуал индейцев навахо, как следует
из этнологической литературы, использует символическую ликантропию для вызывания
чувства ужаса и вины у охотника. Когда психологическая начинка этого ритуала исчезла, у
охотников развились неврозы, принимающие форму, описанную в мифе как «превращение в
койота». В обряде «Путь койота» этот невроз символизируется имитацией одержимости
ликантропией перед изгнанием духа божества, Койота. Эта проходящая в состоянии
исступления вступительная часть охотничьего ритуала дает возможность проникнуть в
изначальную искусственную природу этого невроза и отвести вину посредством облечения
Койота (символа вины) в конкретную форму, создавая для этого соответствующую
Скачать книгу [2.95 МБ]
Пирамида