ведьмам и колдунам было одинаковым, - отнюдь нет. Очевидно, что людей
образованных и в силу этого активно участвующих в культурном прогрессе, в котором
революция в медицине составляла лишь небольшую часть, и всех остальных разделяла
огромная пропасть. Это разделение порождало в ходе прогресса немало коллизий, т. к.
недавние исследования показали, что средний европеец - это крестьянин - был
значительно более осведомленным об изменениях в научной медицине, чем это
считалось до сих пор. Среди сельских жителей было немало таких, которые хотя бы
отчасти были знакомы с традиционными средствами и приемами лечения, и медики с
университетским образованием всегда жаловались на вынужденное соревнование с
этими знахарями. В целом же безграмотные и бескультурные врачеватели,
заполнившие все уголки Европы, были столь многочисленны и столь неудержимы в
своей деятельности, что реально не только затмевали рассвет всего передового и
истинно образованного, но и гасили повсюду сам свет разума и здравого смысла.
Следует помнить, что вторая половина XVI столетия была периодом повального роста
грамотности в Северной Европе, и любой, кто был способен прочесть хотя бы одно из
многочисленных тогда популярных руководств по диагностике болезней и уходу за
здоровьем, мог практиковать занятия медициной. Более осведомленными о переменах в
медицинской теории могли оказаться те, кто, занимаясь подобной деятельностью,
собирал разные отрывочные сведения, с тем чтобы выглядеть компетентным в глазах
своих невежественных пациентов из низших социальных слоев. Лекарская практика
подобных индивидуумов была широко распространена в Европе. Вероятно, столь же
распространенной была и врачевательная деятельность духовенства. У значительной
части священников состоявшие при них помощники имели, по крайней мере,
незаконченное университетское образование и в ходе своего обучения наверняка
знакомились с трудами Гиппократа или Галена.
Многие же священники читали гораздо больше. Майкл Макдоналд недавно исследовал
врачебную карьеру сельского священника из Нортгемптоншира, магистра
гуманитарных наук с дипломом Оксфорда Ричарда Нейпира, чьи медицинские записи
удивительным образом полностью сохранились. За 37 лет через лечащие руки Нейпира
прошло почти 60 тысяч пациентов, большей частью людей простого происхождения. И
ему, естественно, время от времени приходилось выносить определения болезням,
будто бы вызванным ведьмами. Такие диагнозы, вероятно, особенно часто ставились
теми, кто находился под сильным влиянием традиций в медицине, но был не способен
в полной мере воспринять их натуралистический дух.
Нельзя, однако, отрицать, что, хотя крестьянство и испытывало влияние от изменений
традиционного положения в медицине, это влияние было ограниченным и не являлось
для него столь же существенным, как для представителей более высоких социальных
слоев. Древние, существовавшие еще до появления письменности представления о
методах и средствах лечения продолжали оставаться основными в среде крестьянства -
специфические взгляды и приемы "древних старух, египтянок (цыганок) и им
подобных особ", которых обычно поминает Паранеяьс и его последователи. Кит Томас
в своей работе "Религия и отрицание колдовства" в общих чертах дал картину этой
системы врачевания, относившей самые разные недуги и несчастные случаи на счет
фей, домовых, кобольдов, гоблинов, эльфов, гномов, троллей и блуждающих огоньков,
а также нередко приписывавшей их козням колдунов и ведьм. В соседних областях и
порой даже в соседних деревнях эти диагнозы различались и, похоже, со временем
менялись.
В XVI и XVII веках обнаружился новый комплекс особых, вроде бы насылаемых
ведьмами, болезней, возникший в результате обсуждавшейся выше революции в
медицине. Сельские жители начала нового времени, вероятно, выдвинули немало таких
обвинений, основываясь на ставших им известными новых определениях, касающихся
этих болезней, вместе с тем продолжая следовать древним представлениям в своем
подходе к причинам недугов и несчастных случаев и в поисках виновных. Однако эти
представления, являясь достаточным для жителей какой-нибудь деревни основанием
для обвинения кого-то в колдовстве, казались менее убедительными для образованной
части местного дворянства и выглядели уже совершенно абсурдными в глазах судьи,
прибывшего издалека. Для того чтобы состоялось возбуждение дела в суде, обвинение
должно было подкрепляться не только местными фактами обвинителя, но и
согласовываться с положениями древней традиционной медицинской доктрины, с
которыми представители судейского сословия, часто разбирая подобные дела, были
неплохо знакомы. Поэтому эти обвинения имело смысл составлять с учетом последних
перемен в новых медицинских терминах, которым обучали в университетах и
использовали в издаваемой в то время литературе. Временами крестьяне проявляли
удивительную осведомленность о происходящих в области медицины изменениях,
"подгоняя" свои обвинения под требования разумности, выдвигаемые судом. Иногда,
как я подозреваю, их обвинения основывались на местных взглядах и понятиях, на их
удачу совпавших с положениями традиционной медицины, так что им было несложно
подбирать одно разумное обоснование за другим. Но нет никакого сомнения в том, что
им это действительно приходилось делать. Как показал на примере Англии Томас и
Франции - Жан Делюмо, между культурой деревни в Европе и культурой высших слоев
общества в начальный период нового времени возник значительный разрыв, поэтому
судейские чины больше, чем когда-либо, имели основания с презрением относиться к
народным верованиям. Таким образом, наблюдался парадокс: большинство
демонологов, доказывая, что ведьмы реально существуют и должны наказываться,
вместе с тем утверждали, что многие крестьянские поверья, включая и те, что касались
ведьм, являлись предрассудками и должны были быть искоренены.
Как и можно было ожидать, антиколдовская истерия не вышла за границы государств с
латинской культурой. Православных она затронула слабо, а мусульман не коснулась
совсем. Научная и медицинская революции ограничивались почти исключительно
государствами Западной и Центральной Европы, так же, как и охота на ведьм. При этом
не все регионы латинского Запада были затронуты ими в равной степени. В одних
местах охота на ведьм началась позднее, чем в других, а в некоторых ее не было вовсе.
Чем это можно объяснить? Прежде всего следует отметить, что эти истерии, как
правило, имели тенденцию распространяться от культурного центра к периферии, от
густо населенных равнин к менее обитаемым горным районам, от городов к селам.
Таким образом, можно проследить пути вероятного распространения новых идей в
области медицины и роста числа людей, занявшихся врачеванием. В Англии, например,
в XVI веке ведьмомания была очень сильна в графствах, непосредственно окружающих
Лондон. В XVII веке охота на ведьм активнее всего проходила в северных и западных
областях страны. По сохранившимся свидетельствам можно сделать вывод, что новые,
относящиеся к медицине идеи распространялись таким же образом. Однако следует
отметить, что города с их культурой, судя по всему являясь интеллектуальными
эпицентрами этих истерий, в то же время не служили их социальными источниками.
Крупные города, видимо, не создавали социальной структуры, которая формировала бы
людей, склонных к подобным проявлениям. Лондон, направляя в окрестные графства
судей, содействовавших этой охоте, сам испытывал их воздействие крайне слабо. Так
же и Женева - ее жители занимали должности в органах правосудия, руководивших
охотой на ведьм в Женевской республике, а основная масса обвинений поступала из
окрестных сельских приходов.
Были и такие страны, которые не то чтобы меньше других были затронуты этими
Тэги:
Колдовство Чёрная магия
Скачать книгу [0.51 МБ]
Пирамида