цветами и травами. Лечили-то ведьмы хорошо и как раз это приводило в ярость медиков и
церковь. В 1322 г. одна женщина была арестована за врачевание и была допрошена на
медицинском факультете Парижского университета. Хотя в заключении было сказано, что
она "владела искусством хирургии и приготовления лекарств в гораздо большей степени,
чем лучшие парижские доктора", это не побудило медиков-мужчин относиться к
женщинам-целительницам с уважением.
Многие, из применявшихся ведьмами методов лечения, были безболезненными и гораздо
более эффективными, чем кровопускание, питание и очистка кишечника, которые вплоть
до двадцатого века были основными орудиями медиков. А для многих людей заговоры и
амулеты ведьм были единственными лекарствами, которые они могли себе позволить.
Невежественные медики также выбрали ведьм на роль "козлов отпущения". Если доктор
был не в состоянии кого-нибудь вылечить, то он всегда мог свалить вину на ведьм. Если
прописанное доктором лекарство давало великолепные результаты, то хвала возносилась
Богу или какому-нибудь святому. Если тот же эффект давало применение лекарства,
изготовленного ведьмой, то это объявлялось делом рук дьявола.
Ведьмовское искусство врачевания раздражало и идеологов церкви. Избавлять человека
от страданий - это было так не по-христиански. Во искупление совершенного Адамом и
Евой греха, люди должны были страдать, в особенности, в момент родов, ибо
ветхозаветный Бог проклял женщину и сказал, что она будет рожать детей в страданиях и
муках. Кремер и Шпренгер заявили, что "никто не может причинить католической вере
больше вреда, чем повивальные бабки". Они имели в виду как-то, что безболезненные
роды были вызовом проклятию, наложенному на женщин патриархальным Богом, так и
то, что ведьмы новорожденных не крестили. Ведьмы применяли обезболивающие и
противовоспалительные средства, средства для улучшения пищеварения, контрацептивы
и многие другие натуральные лекарства, которые сегодня являются основой многих
фармакологических препаратов. Их умение облегчить роды и быстро вернуть женщине
форму превратило их в лучших акушерок. Нет ничего удивительного в том, что медики
развернули кампанию, целью которой было объявить повивальных бабок вне закона.
Эта кампания длилась очень долго. В Америке, еще в двадцатом веке, (в значительной
степени на деньги и при идеологической поддержке Американской Ассоциации Медиков)
шла борьба за отлучение повивальных бабок от принятия родов. К счастью, в течение
последних двух десятилетий женщины вернулись к повивальным бабкам и естественным
родам. Многие доктора по-прежнему настроены против повивальных бабок, но пока что
мне не приходилось слышать хотя бы от одного из них аргумент шестнадцатого века -
если повивальная бабка может обеспечить безопасные, спокойные и легкие роды, то это
значит, что она вступила в сговор с дьяволом.
Поголовно состоявшая из религиозно настроенных мужчин медицинская среда отказала
женщинам в статусе профессиональных целительниц, изо всех сил стараясь доказать, что
народная медицина представляет собой лишь форму суеверия, что она неэффективна и
даже опасна. Из антропологических исследований, проведенных среди народов Африки,
Полинезии, Северной и Южной Америки, мы знаем, что одним из наиболее эффективных
способов уничтожения цивилизации является разрушение веры в ее духовных лидеров и
целителей. Потеряв веру в этих людей, народы деморализуются, утрачивают свою
самобытность и легко воспринимают навязываемую им захватчиками систему ценностей,
будь-то ценности политические или религиозные. Возникавшие в средневековой Европе
новые профессии, заключив союз с церковью, именно этим и занимались. Они
представляли ведьму в образе суеверной, сующей нос не в свое дело, старухи,
применяющей неэффективные и опасные методы и лекарства. И они говорили, что ее
Рогатый Бог есть Сатана.
Чтобы оправдать миллионы казней, церковь стремилась "научно" доказать "дьявольское"
происхождение дохристианских народных верований, обрядов и праздников. Эта "наука"
так и называлась - "демонология". К ней прибавились фантазии о "союзе" с дьяволом,
садистских сексуальных обрядах, непристойных пародиях на католические церемонии.
Страх вечного наказания, приводивший христиан в наибольший трепет, был
спроецирован на невинных людей, которых обвинили в союзе с дьяволом. Сексуальные
мотивы антиведьмовской истерии были логичным результатом отрицательного
отношения церкви к сексу. "Охотники за ведьмами" были больше озабочены "борьбой" с
сексом, чем борьбой с дьяволом. Нет ничего удивительного в том, что когда
"обвиняемых" спрашивали грезят ли они о дьяволе, многие из них отвечали
положительно. Дьявол был основной темой средневековой цивилизации и культуры
Ренессанса. О дьяволе говорили, дьявола изображали, дьявола боялись и дьявола
обвиняли во всех несчастьях. Я уверена, что многим "охотникам за ведьмами" тоже
снился дьявол и, вероятно, им снились ведьмы, которым снится дьявол!
Вооружившись "Молотом Ведьм", "охотники за ведьмами" входили в деревни и поселки и
начинали поиски. В официальном "пособии" было сказано, что лучшими информаторами
являются дети, потому что детей легче всего испугать. В порядке вещей было нанесение
девочкам двухсот ударов кнутом, дабы побудить к обвинению своих матерей или бабушек
в колдовстве. Так называемые "улики" были разнообразны, нелогичны и противоречивы.
Например, если во время Допроса женщина что-то бормотала, глядела в землю и не
плакала, значит, она была ведьмой. Если она молчала, значит, она была ведьмой.
Разноцветные, бледно-голубые глаза считались признаком ведьмы. Бородавка, родинка,
родимое пятно и веснушки считались "меткой дьявола".
"Если "метки дьявола" не было в наличии, то инквизитор, упорствовавший в стремлении
признать данную женщину ведьмой, заявлял, что "метка" так хорошо скрыта, что ее
просто не видно. После чего проводилось официальное обследование всего женского тела,
зачастую в присутствии зевак, которых интересовало обнаженная женская плоть, а не
"метка дьявола". Поиски "метки дьявола" на женском теле привели к такому количеству
изнасилований, что епископы, в конце концов, выпустили директиву, в которой
порекомендовали инквизиторам поумерить пыл.
Поиски истины могли вестись и с помощью "ведьмовского шила", - инструмента,
действительно напоминавшего большое шило. Профессиональные "охотники за
ведьмами" (которым платили только в том случае, если они могли доказать местным
властям, что они действительно поймали ведьму) часто использовали два шила - одно
обычное, а другое с выдвижным острием. "Охотник за ведьмами" колол разные части тела
женщины обычным шилом. Колол легко, но так, чтобы выступила кровь, что должно было
доказать остроту его орудия. Затем он незаметно подменял шило и "всаживал по самую
рукоятку" в тело жертвы шило с убирающимся острием. Женщина не кричала от боли, и
это было доказательством ее вины*.
Для того чтобы признать женщину виновной в колдовстве, совершенно не требовалось
наличие "жертвы" этого колдовства или доказательства того, что женщина действительно
совершила какое-то преступление. Достаточно было слухов, беспочвенных обвинений и
лжесвидетельств соседей. В деревне Салем распространенным признаком ведьмовства
было "несчастье после ссоры". Иными словами, если две женщины поссорились, а потом у
одной из них заболел ребенок или сдохла корова, то она могла предположить, что
"несчастье" было делом рук той женщины, с которой она до того поссорилась. Несчастье
было результатом "магии"; женщина была ведьмой. Если женщина не могла без запинки
прочитать молитву в присутствии следователей и общественности, то это тоже было
признаком ведьмы.
В своей "Женской Энциклопедии Мифов и Тайн" Барбара Уокер пишет, что если
женщина жила одна, она тоже считалась ведьмой, в особенности, если не принимала
Тэги:
Колдовство
Скачать книгу [1.52 МБ]
Пирамида
