– Буду. Роланд, ты их боишься?
– Я думаю, что эти трое страха вызвать не могут. Но будь готова к стрельбе.
– Они вроде бы безоружные, – разумеется, не следовало забывать про плетеные корзины. В них могло лежать, что угодно.
– Все равно, будь готова.
– Можешь не волноваться.3
Даже сквозь рев воды, несущейся под мостом, они слышали размеренный стук каблуков незнакомцев по брусчатке. Двое с корзинами вступили на мост, миновали половину, остановились на самой высокой его части.
Поставили корзины рядом друг с другом. Третий мужчина остался на той части моста, что спускалась к замку, демонстративно сложил руки на груди, показывая, что в них ничего нет. Теперь до Сюзанны долетел запах приготовленного мяса, поднимающийся из одной из корзин. Не тушенки. Скорее, ростбифа и курятины, вот какой божественный запах шел из корзины. Рот у нее наполнился слюной.
– Хайл, Роланд из Гилеада! – воскликнул черноволосый мужчина, что стоял справа. – Хайл, Сюзанна из Нью-Йорка! Хайл, Ыш из Срединного мира! Долгих дней и приятных ночей!
– Один – урод, а остальные еще хуже, – заметил его спутник.
– Не обращайте на него внимания, – тут же вставил стоящий справа «близнец» Стивена Кинга.
– Не обращайте на него внимания, – передразнил его левый «близнец, скорчив гримасу, такую намеренно мерзкую, что она получилась забавной.
– И тебе их в два раза больше, – ответил Роланд, реагируя на более вежливого «близнеца». Выставил ногу вперед и чуть поклонился. Сюзанна сделала реверанс, по обычаям Кальи, расправляя воображаемые юбки. Ыш сидел у левой ноги Роланда, глядя на двух одинаковых мужчин, которые стояли на мосту.
– Мы – уффи, – пояснил мужчина справа. – Ты знаешь, кто такие уффи, Роланд?
– Да, – ответил Роланд, потом повернулся к Сюзанне. – Это старое слово… точнее, древнее. Он заявляет, что они – оборотни, – и добавил, гораздо тише, чтобы за ревомводы его не услышали на мосту. – Я сомневаюсь, что это правда.
– И, однако, правда, – тут же сказал правый «близнец», вежливым тоном.
– Лжецы везде видят себе подобных, – заметил левый «близнец» и закатил один циничный синий глаз. Только один. Сюзанна не могла вспомнить, чтобы ей доводилось видеть человека, способного закатить только один глаз.
Третий «близнец», который остался позади, голоса не подавал, стоял и наблюдал со сложенными на груди руками.
– Мы можем принять любую форму, какую только пожелаем, – продолжил правый, – но мы получили приказ предстать перед вами в образе человека, которого вы узнаете и которому доверяете.
– Если измерять недоверие длиной, так я не доверяю сэю Кингу на расстояние, куда большее того, на которое смог бы бросить его самого тяжелого дедушку – ответил Роланд. – Хлопот от него, как от козла, жующего брюки.
– Мы сделали все, что в наших силах, – пожал плечами правый Стивен Кинг. – Могли бы предстать перед вами в образе Эдди Дина, но решили, не вызывать у леди слишком болезненных воспоминаний.
– «Леди» выглядит так, что с радостью трахнулась бы веревкой, если бы смогла поставить ее торчком между бедер, – бросил левый Стивен Кинг и похотливо ухмыльнулся.
– Вот это уже лишнее, – заявил третий Стивен Кинг, который стоял позади со сложенными на груди руками. Тоном рефери. Сюзанна подумала, что сейчас он накажет не стесняющегося в выражениях левого Кинга пятиминутным штрафом. Она бы не возражала, отнюдь, потому что у нее сжималось сердце, когда она слушала этого Кинга, отпускающего грязные шуточки; он напоминал ей Эдди.
Роланд на эту пикировку не отреагировал.
– Можете вы трое принять три разные формы? – поинтересовался он у Кинга-Чисторота. Сюзанна услышала, как стрелок проглотил слюну, прежде чем задать вопрос, и поняла, что ему тоже не дают покоя запахи, идущие из корзины. – Может один из вас, к примеру, стать сэем Кингом, один – сэем Кеннеди и один – сэем Никсоном?
– Хороший вопрос, – ответил Кинг-Чисторот, стоящий справа.
– Глупый вопрос, – не согласился Кинг-Грязнорот слева. – Совершенно бессмысленный. Выстрел в молоко. Да ладно, разве есть хоть один интеллектуал среди героев с быстрыми руками?
– Принц Гамлет из Дании, – ответил Кинг-Рефери, который спокойно стоял позади двух других Кингов. – Но, поскольку на ум сразу пришел только он, возможно, принц Датский – исключение, которое доказывает правило.
Чисторот и Грязнорот повернулись к нему. Когда стало ясно, что он уже высказался, вновь посмотрели на Роланда и Сюзанну.
– Поскольку в действительности мы – одно существо, – пояснил Чисторот, – и наши способности по этой части ограничены, ответ – нет. Мы все может стать Кеннеди, или мы все можем стать Никсонами, но…
– Джем вчера, джем завтра, но никакого джема сегодня, – подала голос Сюзанна. Она понятия не имела, откуда взялась у нее в голове эта фраза (и еще меньше понимала, почему произнесла ее вслух), но Кинг-Рефери воскликнул:
«Именно!» – и кивнул, как учитель, решивший похвалить ученика, которому удался ответ.
– Идем дальше, ради твоего отца, – фыркнул Кинг-Грязнорот слева. – Меня просто тошнит, когда я смотрю на этих предателей Повелителя красного.
– Очень хорошо, – кивнул тот Кинг, что стоял рядом. – Хотя называть их предателями несправедливо, если, конечно, добавить в уравнение ка. Поскольку имена, которые мы дали себе, для вас непроизносимы…
– Как у противника Супермена, мистера Мксизптлка, – вставил Грязнорот.
– …вы можете воспользоваться теми, что пускал в ход Ушедший. То самое существо, которое вы называете Алым Королем. Я – эго, грубо говоря, и прохожу под именем Фимало. Этот тип, что стоит рядом со мной, Фумало. Он – наш ид.
– А тот, что сзади, должно быть, Файмало, – вмешалась Сюзанна. – Он кто, ваше супер-эго?
– Блестяще! – воскликнул Фумало. – Готов спорить, ты даже сможешь произнести слово Фрейд. Может, произнесешь его и по буквам, ты, нью-йоркская галка, которой укоротили ноги?
– Не обращай на него внимание, – сказал Фимало, – он всегда полагал женщин угрозой.
– Вы – ид, эго и супер-эго Стивена Кинга? – спросила Сюзанна.
– До чего хороший вопрос! – одобрительно воскликнул Фимало.
– До чего тупой вопрос! – неодобрительно воскликнул Фумало. – У твоих родителей остались другие дети, которые выжили, Галка?
– Давай обойдемся без этих игр, – предложила Сюзанна, – а не то я вызову Детту Уокер, и она быстренько заткнет тебе пасть.
– У меня нет ничего общего с сэем Кингом за исключением некоторых физических характеристик, да и то на короткий период время, – заговорил Кинг-Рефери. – И, как я понимаю, короткий период времени – все время, которое имеется в нашем распоряжении. Я не испытываю особой любви к делу, которому вы служите, и не собираюсь лезть из кожи вон, чтобы помочь вам, то есть точно не вылезу из кожи, но, однако, понимаю, именно благодаря вам двоим Ушедший покинул этом замок. Поскольку он держал меня в пленниках и обращался со мной, как с придворным шутом, я совершенно не огорчен его уходом. Я помогу вам, если сумею, по крайней мере, чуть-чуть помогу, но ради вас не буду лезть из кожи вон. «Пусть с этим будет полная ясность», – как мог бы сказать ваш недавно погибший друг Эдди Дин.
Сюзанна сделала все, чтобы ее лицо осталось бесстрастным, но слова Кинга-Рефери ужалили ее. Больно ужалили.
Как и прежде, Фимало и Фумало повернулись к Файмало, когда он говорил. Теперь они вновь посмотрели на Роланда и Сюзанну.
– Честность – лучшая политика, – с благочестивым видом процитировал Фимало. – Сервантес.
– Лжецы процветают, – Фумало цинично улыбнулся. – Аноним.
– Случалось, когда Ушедший заставлял нас делиться на шестерых, даже на семерых, и только по одной причине: потому что такое деление вызывало боль, – вновь заговорил Фимало. – Однако, мы не могли покинуть замок, как и все остальные, потому что он установил вокруг стен барьер смерти.
– Мы думали, что он убьет нас, прежде чем уйти, – добавил Фумало, цинизм напрочь исчез из его голоса, а выражением лица он напоминал человека, вспоминающего случившееся с ним несчастье, когда он разминулся со смертью на какие-то три дюйма.
Фимало: «Он убил очень многих. Обезглавил своего премьер-министра».
Фумало: «У которого был третичный сифилис и который понимал, что с ним происходит, не больше свиньи в загоне скота на бойне, о чем можно только пожалеть».
Фимало: «Он выстроил всех, кто работал на кухне, и всех горничных…»
Фумало: «Всех, кто был верен ему, действительно, верен до гроба…»
Фимало: «И заставил их принять яд, когда они стояли перед ним. Он мог бы убить их во сне, если бы захотел…»
Фумало: «Для этого ему требовалось лишь пожелать им смерти».
Фимало: «Но вместо этого он заставил их принять яд. Крысиный яд. Они проглатывали его большими коричневыми кусками и умирали в конвульсиях прямо перед ним, сидящем на троне… «
Фумало: «Который сделан из черепов, вы понимаете…»
Фимало: «Он сидел, опираясь локтем о колено, подперев подбородок кулаком, как человек, думающий большую думу, скажем о квадратуре круга или об Абсолютно первичном числе, наблюдая, как они корчатся и блюют на полу Зала аудиенций».
Фумало (с толикой пыла, который Сюзанна нашла похотливым, а потому крайне неприятным): Некоторые, умирая, просили дать им воды. Этот яд вызывал жажду, ага! И мы думали, что следующей будет наша очередь!»
Вот тут в голос Фимало прорвались эмоции, если не злость, то, как минимум, раздражение: «Ты позволишь мне все рассказать и покончить с этим, чтобы они могли идти дальше и заниматься своими делами, как им того хочется?»
– Опять командуешь, – бросил Фумало и обиженно замолчал. Над ними дворцовые вороны толкались, стараясь занять более удобное место, и смотрели на них круглыми, блестящими глазами. «Несомненно, рассчитывают закусить теми, кто не сможет уйти отсюда», – подумала Сюзанна.
– У него оставались шесть кристаллов Колдовской радуги, – продолжил Фимало. – И когда вы еще были в Калье Брин Стерджис, что-то увиденное в них добило его, окончательно свело с ума. Мы не знаем наверняка, что это было, сами не видели, но подозреваем, что увидел он вашу победу, не в Калье, а более позднюю, в Алгул Сьенто. Потому что она ставила крест на его планах разрушить Лучи и, таким образом, свалить Темную Башню.
– Разумеется, именно это он и увидел, – тихонько молвил Файмало, и тут же оба Стивена Кинга, что стояли на мосту, повернулись к нему. – Ничего другого быть не могло. А что привело его на грань безумия, так это две конфликтующих навязчивых идеи: свалить Темную Башню или добраться до нее раньше тебя, Роланд, и подняться на вершину. Уничтожить ее… или править ею. Я не уверен, что он пытался все это осознать… Просто хотел опередить тебя в чем-то, а потом лишить тебя того, что ты стремился заполучить. Вот это он очень даже понимал.
– Тебе, несомненно, будет приятно узнать, как он гневался на тебя, как долгие недели проклинал твое имя, прежде чем разбить свои игрушки, – вставил Фумало. – Как начал бояться тебя, поскольку он мог бояться.
– Только не он, – возразил Фимало, мрачно, как показалось Сюзанне. – Ему это совершенно не понравилось. В его победах, как и в поражениях, нет благородства.
– Когда Алый Король увидел, что Алгул Сьенто падет перед тобой, – вновь заговорил Файмало, – он понял, что работающие Лучи восстановятся. Более того! Со временем эти два сохранившихся Луча воссоздадут остальные Лучи, постепенно, милю за милей, колесо за колесом. А если такое произойдет, тогда, в конце концов…
Роланд кивал. В его глазах Сюзанна увидела новое выражение: радостное изумление. «Может, он знает, как победить», – подумала она.
– Тогда, в конце концов, то, что сдвинулось, сможет вернуться на прежнее место, – продолжил он фразу Файмало. – Возможно, Срединный мир и Внутренний мир, – он помолчал. – Возможно, даже Гилеад. Свет. Белизна.
– Никаких возможно, – покачал головой Файмало. – Ибо ка – колесо, а если колесо не сломано, оно всегда будет катиться. Если Алый Король не сможет стать Владыкой Башни или Ее палачом, в конце концов, все это обязательно вернется.
– Безумие, – воскликнул Фумало. – И к тому же, разрушающее безумие. Но, разумеется, Большой Алый всегда являл собой безумную сторону Гана, – тут он мерзко подмигнул Сюзанне. – Вот так-то, леди Галка.
Фимало подвел итог.
– А потом он разбил Кристаллы и убил своих верных…
– Мы хотим, чтобы вы это поняли, – прервал его Фумало. – Если, конечно, вы не настолько твердолобы, чтобы до вас не доходил смысл наших слов.
– Завершив два эти дела, он покончил с собой, – сказал Файмало, и парочка Кингов, что стояла на мосту, в который уж раз повернулась к нему. Словно не могли не повернуться.
– Он это сделал ложкой? – полюбопытствовал Роланд. Я и мои друзья выросли с таким пророчеством. Глупо, конечно, но факт.
– Да, именно, – кивнул Файмало. – Я думал, он перерезал себя горло, ибо кромка ложки была заострена
(как кромка некоторых тарелок, вы понимаете… ка – колесо, и всегда поворачивается, если уж пришло в движение) ,
но он ее проглотил. Проглотил ложку, можете вы себе такое представить? Кровь хлынула у него изо рта. Потоки крови! Потом он вскочил на самую большую из своих серых лошадей, он назвал ее Нис, в честь страны снов и грез, и поскакал на юго-восток, в белые земли Эмпатики, взяв с собой кое-какие вещи, которые положил перед собой на седло, – он улыбнулся. – Здесь много еды, но ему она не нужна, как вы понимаете. Ушедший больше не ест.
– Подождите минутку, беру таймаут, – Сюзанна сложила руки буквой «Т» (этому она научилась у Эдди, хотя в тот момент и не помнила об этом). – Если он проглотил ложкус заостренной кромкой и порезал себе горло…
– Леди Галка начинает видеть свет в конце тоннеля! – вскричал Фумало и вскинул руки в воздух.
– …как он вообще мог что-то сделать?
– Ушедший не может умереть, – ответил Фимало, словно объяснял очевидное трехлетнему ребенку. – И вы…
– Вы бедные глупыши… – с притворным добродушием вставил его партнер.
– Вы не сможете убить того, кто уже мертв, – закончил Файмало. – Что же касается Алого Короля, твои револьверы, Роланд, могли бы прикончить его…
Роланд кивал.
– Передаваемые от отца – сыну, со стволами, изготовленными из великого меча Артура Эльдского, Эскалибура. Да, это тоже часть пророчества. Которую он, разумеется, знал.
– Но теперь он обезопасил себя от них. Оказался вне их досягаемости. Он – Не-мертвый.
– У нас есть основания верить, что он заперт на балконе Темной Башни, – сказал Роланд. – Не-мертвый или нет, он никогда не смог бы подняться на вершину без одного сигула из Эльда. Конечно, же, если он знал так много о пророчестве, то знал и об этом.
Файмало мрачно улыбнулся.
– Ага, но, как Горацио удерживал мост в истории, рассказанной в мире Сюзанны, так и Ушедший, Алый Король, удерживает Темную Башню. Он нашел способ проникнуть в нее, но не смог подняться на вершину, все так. И пока он удерживает ее, ты тоже не сможешь туда подняться.
– Такое ощущение, что старина Король Алый рехнулся не до конца, – вставил Фимало.
– Спятивший, как лиса! – добавил Фумало, постучал себя по виску… а потом вдруг расхохотался.
– Но, если вы пойдете дальше, – продолжил Файмало, – то принесете ему сигулы Эльда, которые ему нужны, чтобы стать хозяином Башни, которая пока взяла его в плен.
– Сначала ему придется взять их у меня, – ответил Роланд. – У нас, – говорил он без драматических интонаций, словно речь шла о погоде.
– Твоя правда, – согласился Файмало, – но подумай вот о чем, Роланд. Ты не сможешь убить его ими, но есть вероятность, что он сумеет отобрать их у тебя, потому что ум у него дьявольский и возможности огромные. Если ему это удастся… что ж! Представь себе мертвого короля, и безумного, на вершине Темной Башни, с парой великих древних револьверов! Он мог бы править оттуда, но я думаю, учитывая его безумие, он предпочтет обрушить Башню. И это он сможет сделать, независимо от того, уцелели Лучи или нет.
Файмало пристально смотрел на них, стоя на прежнем месте, на дальнем конце моста.
– А потом все погрузится во тьму.4
В последующей паузе собравшиеся у моста обдумывали услышанное. Первым заговорил Фимало, и в его голосе слушались чуть ли не извиняющиеся нотки.
– Цена, может, и не была бы столь высока, если бы речь шла только об одном этом мире, который мы можем назвать Ключевым Башенным, раз уж Темная Башня не существует здесь в виде розы, как во многих других мирах, или в виде бессмертного тигра, как в некоторых, ли в виде э… собаки Роувер, как по меньшей мере в одном…
– Собаки по кличке Роувер? – ошеломленно переспросила Сюзанна. – Ты так говоришь?
Скачать книгу [0.43 МБ]
Пирамида
