проявить радушие. А как бы поступили вы, если бы незнакомый гном явился к
вам домой и безо всяких объяснений повесил у вас в прихожей плащ, будто
так и надо?
За столом они просидели не долго. Собственно, они только успели
добраться до третьего кекса, как снова раздался звонок в дверь, еще более
громкий, чем раньше.
- Извините! - сказал хоббит и побежал открывать.
"Вот наконец и вы!" - так собирался он встретить Гэндальфа на сей
раз. Но это опять оказался не Гэндальф. За дверью стоял старый-престарый
гном с белой бородой и в красном капюшоне. Он тоже прошмыгнул внутрь, едва
отворилась дверь, как будто его кто-то приглашал.
- Я вижу, наши собираются, - сказал он, заметив на вешалке зеленый
капюшон Двалина. Он повесил рядышком свой красный капюшон и, прижав руку к
груди, сказал:
- Балин, к вашим услугам.
- Благодарю вас! - ответил Бильбо в совершеннейшем изумлении.
Ответил он, конечно, невпопад, но уж очень его выбили из колеи слова
"наши собираются". Гостей он любил, но он любил знакомых гостей и
предпочитал приглашать их сам. У него мелькнула страшная мысль, что кексов
может не хватить - и тогда ему самому (а он знал свой долг хозяина и
собирался выполнить его, чего бы ему это ни стоило) придется обойтись без
кексов.
- Заходите, выпейте чаю! - ухитрился он выдавить наконец, набрав
воздуху в легкие.
- Меня больше бы устроил стаканчик пивца, милостивый сэр, если это не
слишком затруднит вас, - сказал белобородый Балин. - Но не откажусь и от
кекса с изюмом, если он у вас найдется.
- Сколько угодно! - к собственному удивлению ответил Бильбо и,
опять-таки к своему удивлению, побежал бегом в погреб, нацедил пинту
пива, оттуда - в кладовую,
прихватил там два превосходных круглых кекса с изюмом, которые испек для
себя "на после ужина", и примчался назад.
В столовой Балин и Двалин сидели за столом и беседовали, как старые
друзья (они на самом деле были братья). Бильбо только успел поставить на
стол кувшин с пивом и кексы, как тут же прогремел колокольчик - раз и еще
раз!
"Ну, уж теперь наверняка Гэндальф", - подумал Бильбо, с пыхтением
спеша по коридору. Как бы не так! Явились еще два гнома, оба в синих
капюшонах, серебряных кушаках и с желтыми бородами. Оба несли по мешку с
рабочими инструментами и по лопате. Они тоже проворно шмыгнули в
приотворенную дверь - и Бильбо больше не удивлялся.
- Чем могу служить, любезнейшие гномы? - спросил он.
- Кили, к вашим услугам! - сказал один.
- И Фили тоже! - добавил другой.
И оба они сорвали с головы свои синие капюшоны и низко поклонились.
- К вашим услугам и к услугам ваших родственников! - ответил Бильбо,
вспомнив на этот раз о хороших манерах.
- Я вижу, Двалин и Балин уже тут, - сказал Кили. - Присоединимся к
честной компании!
"Компания! - подумал мистер Бильбо. - Что-то не нравится мне это
слово. Присяду-ка я на минутку, соберусь с мыслями и глотну чайку".
Едва он успел примоститься в уголке и отпить один глоток - а четверо
гномов между тем расселись вокруг стола и вели разговор про рудники и
золото, про злобных гоблинов и про безобразия драконов и много еще про
что, чего он не понял, да и не хотел понимать, так как все это отдавало
приключениями, - как вдруг - дзинь-дзинь-дзинь-дзинь! - колокольчик
зазвонил снова, да так громко, будто какой-то шалун-хоббитенок пытался
оторвать его.
- Еще кто-то! - сказал Бильбо, моргая.
- Еще много кто, судя по звонку, - заметил Фили. - Да мы их видели -
за нами следом шли четверо.
Бедняга хоббит рухнул на стул в прихожей, обхватил голову руками и
принялся размышлять: что произошло, что еще произойдет и неужели они все
останутся ужинать?!
Тут звонок дернули пуще прежнего, и Бильбо бросился к дверям. Едва он
повернул ручку, как - нате вам! - гости уже в прихожей, кланяются и
повторяют по очереди "к вашим услугам". Гномов было уже не четверо, а
пятеро. Пока Бильбо предавался размышлениям, подоспел еще один. Звали их
Дори, Нори, Ори, Ойн и Глойн. И вскоре два фиолетовых, серый, коричневый и
белый капюшоны висели на крючочках, а гномы прошествовали в столовую,
засунув свои широкие ладошки за серебряные и золотые кушаки. В столовой
теперь и впрямь набралась целая компания. Одни требовали эля, другие -
портера, кто-то - кофе, и все без исключения - кексов, так что хоббит
совсем сбился с ног.
Только на огонь был поставлен большой кофейник, только гномы,
покончив с кексами, перешли на ячменные лепешки с маслом, как вдруг
раздался... не звонок, а громкий стук. Целый град ударов обрушился на
красивую зеленую дверь Бильбо Бэггинса. Кто-то молотил по ней палкой!
Бильбо опрометью бросился по коридору, очень сердитый и совершенно
задерганный и затормошенный, - такого несуразного чаепития в его жизни еще
не бывало! Он рванул дверь на себя - и все стоявшие за ней попадали вперед
друг на друга. Еще гномы, целых четверо! А позади них, опершись на посох,
стоял Гэндальф и хохотал. Он измолотил прекрасную дверь самым безжалостным
образом, но при этом исчезла и тайная метка, которую он начертил накануне
утром.
- Спокойнее, спокойнее! - сказал он. - Как это не похоже на вас,
Бильбо, - заставлять друзей ждать у порога, а потом взять да как
распахнуть дверь - трах-тарарах! Позвольте мне представить: Бифур, Бофур,
Бомбур и, обратите особое внимание, Торин!
- К вашим услугам! - сказали Бифур, Бофур, Бомбур, став рядком. Потом
они повесили два желтых капюшона, один бледно-зеленый и один
небесно-голубой с длинной серебряной кистью, который принадлежал Торину.
Торин был неимоверно важный гном, не кто иной, как сам знаменитый Торин
Оукеншильд, и он был ужастно недоволен тем, что ему пришлось растянуться
на пороге, да еще Бифур, Бофур и Бомбур навалились сверху, а Бомбур, надо
сказать, был невероятно толстый и тяжелый. Поэтому Торин держался сперва
очень высокомерно и никаких услуг не предлагал, но бедный мистер Бэггинс
так рассыпался в извинениях, что Торин наконец пробормотал: "Не будем об
этом говорить", - и перестал хмуриться.
- Ну вот мы и в сборе, - сказал Гэндальф, окинув взглядом висевшие на
Пирамида