составляющее его суть, чтобы не видеть светлых и радостных лиц Айнур, чтобы не слышать
этого имени - Алкар... Чужой. Иной. Он не знает радости - первым даром бытия для него стало
одиночество и отчужденность. Лучше - не-быть, вернуться в Ничто, навсегда покинуть чертоги
Эру...
Темнота обрушилась на него мягким оглушающим беззвучием. Значит это и есть -
Ничто? Но почему так тяжело сделать шаг вперед - словно огромная ладонь упирается в грудь,
отталкивает... Если он - часть Ничто, почему же и пустота не принимает его? Неужели - снова
чужой?..
Тогда он рванулся вперед с силой отчаянья сквозь упругую стену и внезапно увидел.
"Разве здесь, во мраке, можно - видеть? - растерянно успел подумать он. - И звуков нет в
пустоте - почему я слышу? Что это?.. Музыка... слово... имя... Имя?!"
Мелькор.
"Мое имя. Я. Это - я. Я помню. Мелькор. Я. Это - мое я-есть. Бытие. Жизнь. Ясное
пламя. Полет. Радость. Это - я..."
И все-таки даже это показалось незначительным перед способностью видеть. Он не знал,
что это, но слова рвались с его губ, и тогда он сказал: Ахэ, Тьма.
А ясные искры во тьме - что это? Аэ, Свет... Гэле, Звезда... Свет - только во Тьме...
откуда я знаю это?.. Я знал всегда... Он протянул руки к звездам и - услышал. Это - звезды
поют? Он знал эту музыку, он слышал ее отголоски в мелодиях Айнур... Да, так... Он понял это
и рассмеялся - тихо, словно боясь, что музыка умолкнет. Но она звучала все яснее и увереннее,
и его "я" было частью Музыки. Он стал песнью миров, он летел во Тьме среди бесчисленных
звезд, называя их по именам - и они откликались ему... Тогда он сказал: "Это Эа, Вселенная".
"Но ведь он говорил - Пустота, Ничто... Неужели он не знает об этом? Не видел? Он,
всевидящий Эру?.."
Эру. Эрэ. Пламя.
"Это его имя?.. Да... но почему же - Единый? Кто сказал это? Или он тоже - Лишенный
Имени? И почему я смог вспомнить свое имя только теперь? Неужели Эру - Эрэ сделал так?
Зачем? Почему - со мной? Я должен понять... Но если он не помнит своего имени - я скажу
ему! Я верну ему имя, я расскажу об Эа - они должны увидеть! Я вернусь, я скажу: я видел, я
слышал, я понял..."
Так вновь обрел Айну имя, и более воля Единого не сковывала его. И не были разум и
замыслы его частью разума и замыслов Единого.
Так Единый перестал быть Единым, ибо стало их - двое.
И вернулся Айну Мелькор в чертоги Эру: изумленно и смущенно встретили его
собратья, ибо увидели, что иным стал облик его. И был он среди прочих Айнур, как дерзкий
юноша в кругу детей. Ныне не в одеяния из переливчатого света - в одежды Тьмы был облачен
он, и ночь Эа мантией легла на плечи его. И - лицо. Словно озаренное изнутри трепетным
мерцанием, неуловимо изменчивое - и все же определенное. Взгляд - твердый и ясный, глаза
светлы, как звезды.
Смело и спокойно предстал он перед Илуватаром и заговорил:
- Ныне видел я бесчисленные звезды - Свет во Тьме - и множество миров. Ты говорил -
вне светлой обители твоей лишь пустота и вечный мрак. Я же видел свет, и это - Свет. Скажи,
как теперь понять слова твои? Или ты хотел, чтобы мы увидели сами, и услышали Песнь
Миров? Наверно, каждый сам должен прийти к пониманию...
- Я рек вам истину: только во Мне - начало и конец всего сущего и Неугасимый Огонь
Бытия.
- Да, я знаю, я понял: Эрэ - Пламя!
Он сказал - Эрэ, и в этот миг облик Илуватара стал четким и определенным. И
болезненно изумил Айну гнев, исказивший черты Творца. Как же так? Разве не радость -
вспомнить свое имя? Или Илуватар хотел забыть его? Но почему?
...Сияющий трон, блистающие одежды... Каким нелепым, ненастоящим казалось это
тому, кто видел величие Эа! Так ребенок, решив поиграть в короля, увешивает себя яркими
стекляшками, наивно думая, что наряд возвысит его над другими. Мелькор грустно улыбнулся.
- Ты дерзок и непочтителен. Мятежные речи ведешь ты и не ведаешь, что говоришь. Нет
ничего более, кроме Меня и Айнур, рожденных мыслью Моей. Твое же видение - лишь тень
Моих замыслов, отголосок музыки, еще не созданной...
- Нет-нет, я видел, я услышал Песнь Мироздания... Быть может, ты никогда не покидал
своих чертогов? Тогда, если пожелаешь, я стану твоими глазами. Я расскажу тебе о мирах... -
Айну улыбнулся.
- Замолчи. Слова твои безумны. Или ты усомнился в Моем всемогуществе и всеведении -
ты, слепое орудие в Моих руках? Или смел подумать, что способен постичь всю глубину Моих
замыслов?
- Прости, но...
- Я не желаю более слушать тебя.
Айну ушел, недоумевая. Он пытался понять, чем навлек на себя гнев Эру
- и не находил ответа: "Но ведь я же видел", - в сотый раз повторял он себе. Тусклыми и
бесцветными казались ему теперь блистающие чертоги. То, что некогда поражало величием,
оказалось ничтожным, напыщенным и жалким, ему было тесно здесь, и вновь покинул он
обитель Илуватара. Так начались его странствия в Эа, и размышления его все меньше походили
на мысли прочих Айнур.
"Среди Айнур даны были Мелькору величайшие дары силы и знаний, и в дарах всех
собратьев своих имел он часть. Часто уходил он один в Пустоту в поисках Неугасимого
Пламени; ибо возросло в нем желание дать бытие собственным созданиям, и казалось ему, что
мало думает Илуватар о Пустоте, и нетерпением наполняла его Пустота. Но не нашел он
Пламени, ибо оно пребывает с Илуватаром. И в одиночестве задумал он несходное с мыслями
собратьев его..."
И возник у Айну Мелькора замысел создать свой мир, и родилась в душе его Музыка,
мелодией вплетавшаяся в Песнь Миров. Таков был замысел: мир будет новым, непохожим на
другие. Будет он создан из огня и льда, из Тьмы и Света, и, в их равновесии и борьбе будут
созданы образы более прекрасные, чем видения, рожденные музыкой Айнур и Илуватара. В
двойственности своей будет этот мир непредсказуем, яростно-свободен, и не будет он знать
неизменности бездумного покоя. И те, что придут в этот мир, будут под стать ему -
свободными; и Извечное Пламя будет гореть в их сердцах...
И показался этот мир Мелькору прекрасным, и радость переполняла его, ибо понял он,
что способен творить.
Так перестал Илуватар быть единственным Творцом.
Тогда вернулся Мелькор в чертоги Илуватара, и музыка была в душе его, и музыкой
были слова его, когда говорил он Эру и Айнур о своем замысле. И была эта музыка прекрасной,
и, пораженные красотой ее, стали Айнур вторить Мелькору - сначала робко и по-одному, но
потом лучше стали они постигать мысли друг друга, и все согласнее звучала их песнь, и
вплетались в нее их сокровенные мысли.
И хор их встревожил Илуватара, ибо услышал он в Музыке отзвук Песни Миров, о
которой хотел забыть. И в гневе оборвал их песнь Эру, и не пожелал он слушать Мелькора, но
решил создать свою Музыку, дабы заглушить Музыку Эа.
И попытался Илуватар проникнуть в мысли Мелькора, но понял с изумлением, что более
не способен сделать этого. Мысли прочих Айнур были для него открытой книгой, в Мелькоре
же видел он ныне что-то чужое, непостижимое, а потому пугающее. Он понял одно: Мелькор -
Творец; и нужно торопиться, пока не осознал он своей силы...
В то время пришел к престолу Эру Манве, тот, кто был младшим братом мятежному
Айну в мыслях Илуватара; и так говорил он:
Пирамида