"Вы спасли её! Вы спасли её! Как вы это сделали?"
"Я думаю, мы все хотели бы это знать", - слабым голосом произнесла профессор
Мак-Гонагалл.
Миссис Уизли отпустила Гарри, а тот, секунду поколебавшись, подошёл к столу и
положил на него Сортировочную Шляпу, меч, инкрустированный рубинами, и то, что
осталось от дневника Ребуса.
А затем он начал свой рассказ. Примерно четверть часа он говорил в полной
тишине. Он поведал им о бестелесном голосе, о том, как Гермиона наконец
выяснила,
что он слышал передвижение василиска по трубам; как он и Рон преследовали в лесу
пауков, и что Арагог им сказал, где умерла последняя жертва василиска; как он
догадался, что Мрачная Миртл и была той жертвой, и что вход в Потайную Комнату
может быть в её туалете...
"Очень хорошо, - перебила его профессор Мак-Гонагалл. - Итак, вы выяснили,
где может быть вход - походя нарушив сотню-другую школьных правил - но как вам
удалось вернуться живыми, Поттер?"
Тогда Гарри, уже почти охрипший от всех этих повествований, рассказал им об
очень своевременном появлении Фокса и о мече, возникшем из Сортировочной Шляпы.
Но затем он запнулся. До сих пор ему удавалось избегать упоминаний о дневнике
Ребуса и о Джинни. Она стояла, склонив голову на плечо миссис Уизли, и до сих
пор слезы тихо лились по её щекам. "Что, если они исключат её? - в панике
подумал Гарри. - Дневник Ребуса больше не действует... Как мы сможем доказать,
что делать всё заставлял Джинни именно он?"
Гарри инстинктивно посмотрел на Дамблдора, и тот мягко улыбнулся, поблескивая
стёклами очков в форме полумесяца: "Что меня интересует больше всего, так это
как Лорд Волдеморт смог заколдовать Джинни. По моим сведениям, в настоящее время
он скрывается в лесах Албании".
Облегчение - тёплое и безграничное облегчение - овладело Гарри.
"Ч-что такое? - ошеломлённо произнёс мистер Уизли. - Сами-Знаете-Кто?
Заколдовал Джинни? Н-но Джинни не... она... разве?"
"С помощью дневника, - быстро пояснил Гарри, показывая его Дамблдору. - Ребус
написал его в шестнадцать лет..."
Дамблдор взял у Гарри дневник и с интересом склонился над его прожжёнными и
сырыми страницами.
"Блестяще, - тихо промолвил он. - Конечно, ведь он был одним из самых
выдающихся учеников, когда-либо учившихся в Хогвартсе, - Дамблдор повернулся к
семье Уизли, выглядевшей чрезвычайно смущенной. - Немногие знали, что Лорда
Волдеморта когда-то звали Том Ребус. Я сам учил его пятьдесят лет назад. После
окончания школы он исчез... путешествовал по далёким и чужим местам...
погрузился слишком глубоко в Тёмное Искусство, общался с не лучшими
представителями магического общества, подвергся множеству опаснейших магических
трансформаций, поэтому, когда он преобразился в Лорда Волдеморта, едва ли кто-то
узнал бы его. Вряд ли кто-нибудь связал бы Лорда Волдеморта и умного,
симпатичного мальчика, который когда-то был в Хогвартсе главным префектом".
"Но Джинни, - возразила миссис Уизли, - что же наша Джинни делала с... с
этим...?"
"Его дне-дневник! - всхлипнула Джинни. - Я в нём писала, а он весь год мне
отвечал".
"Джинни! - сказал мистер Уизли, ошарашенный. - Неужели я ничему тебя не учил?
Что я всегда тебе говорил? Никогда не доверяй тому, что может думать
самостоятельно, особенно если не видишь, чем оно думает! Почему ты не показала
этот дневник мне или маме? Такой подозрительный объект, ведь очевидно же было,
что он полон чёрной магии!"
"Я не знала, - рыдала Джинни. - Я нашла его в одной из книг, которые мне дала
мама. Я думала, что кто-то оставил его там, а потом забыл..."
"Мисс Уизли следует немедленно отправить в госпиталь, - твёрдым голосом
вмешался Дамблдор. - Для неё всё происшедшее было ужасным и тяжёлым испытанием.
Никакого наказания для неё не будет. Лордом Волдемортом были одурачены
волшебники и постарше, и помогущественнее, - Он шагнул к двери и распахнул её. -
Постельный режим и, вероятно, большая чашка горячего шоколада. Исходя из моего
опыта, в таких случаях это действует лучше всего, - добавил он, посмотрев на неё
с доброй улыбкой. - Вот увидишь, мадам Помфрей ещё бодрствует. Она как раз
начала давать сок мандрагоры - осмелюсь утверждать, что все пострадавшие очень
скоро очнутся".
"Значит, с Эрмионой всё в порядке!" - воскликнул Рон.
"Так что никакого страшного вреда ты не причинила, Джинни", - добавил
Дамблдор.
Миссис Уизли увела Джинни, мистер Уизли проследовал за ними, всё ещё пребывая
в состоянии шока.
"Знаешь, Минерва, - задумчиво обратился Дамблдор к профессору Мак-Гонагалл. -
Я думаю, мы все заслужили праздник. Могу я тебя попросить пойти и потревожить
кухонный персонал?"
"Хорошо, - живо согласилась профессор Мак-Гонагалл, направляясь к двери. -
Тогда я оставляю Поттера и Уизли на вас?"
"Не возражаю", - сказал Дамблдор.
Она вышла, а Гарри и Рон неуверенно посмотрели на Дамблдора. Что именно имела
в виду профессор Мак-Гонагалл, оставляя их на Дамблдора? Без сомнения - вне
сомнений - их ведь не накажут?"
"Припоминаю, как, кажется, говорил, что мне придётся вас исключить, если вы
нарушите ещё хотя бы одно школьное правило", - сказал Дамблдор.
Рон в ужасе открыл рот.
"Что ж, значит, пришло время доказать, что приходится иногда и пренебрегать
обещанным, - продолжал, улыбаясь, Дамблдор. - Вы оба получите специальные
награды за заслуги перед школой, и - дайте-ка подумать - да, и по двести очков в
пользу Гриффиндора".
Рон принял ярко-розовый оттенок, сродни аляповатым цветам Локхарта на Дне
Святого Валентина, и закрыл наконец рот.
"Но один из вас, похоже, собрался хранить полное молчание о своей роли в этих
опасных приключениях, - добавил Дамблдор. - Отчего так скромно, Гилдерой?"
Гарри вздрогнул. Он совершенно забыл о Локхарте. Он обернулся и увидел, что
Локхарт стоит углу комнаты, улыбаясь обычной своей дурацкой улыбкой. Когда
Дамблдор обратился к нему, он посмотрел через плечо, чтобы увидеть, к кому тот
обращается.
"Профессор Дамблдор, - быстро сказал Рон, - внизу, в Потайной Комнате,
произошёл несчастный случай. Профессор Локхарт..."
"А я профессор? - удивился Локхарт. - Ух ты! А я думал, что я безнадёжен..."
"Он попытался применить заклятье беспамятства, но удар пришёлся на него
самого", - поспешно пояснил Рон.
"Подумать только! - сказал Дамблдор, качая головой, его длинные серебряные
усы дрогнули. - Сражён своим же собственным мечом, а, Гилдерой?"
Пирамида