кораблям Флота. Мы сочли... э-э-э... символическим, что первые семь
"архангелов" планетарного класса, названные именами Библейских
архангелов, должны испепелить врага священным огнем.
Смешки сменились одобрительными возгласами и негромкими
аплодисментами.
Больше вопросов не было.
- Да, еще одно... - сказала адмирал Алдикакти. - Если увидите этот
корабль... - Над столом повисла голограмма диковинного звездолета. По
меркам Флота - совсем небольшой корабль, корпус обтекаемый, как для
полетов в атмосфере, у дюз стабилизаторы.
- Что это? - улыбнулась капитан Стоун. - Шутка Бродяг?
- Нет, - без всякого выражения тихо ответил де Сойя. - Это
технология времен Великой Сети. Личный звездолет... принадлежавший
конкретному человеку...
Некоторые из помощников снова засмеялись.
Адмирал Алдикакти разрубила изображение ребром ладони, и смешки
мгновенно стихли.
- Отец капитан прав. Это корабль времен Великой Сети, когда-то он
принадлежал одному дипломату Гегемонии. - Она покачала головой. - У них
были деньги на красивую жизнь. На корабле установлен двигатель Хоукинга,
модифицированный Бродягами, возможно, он вооружен и должен
рассматриваться как опасность.
- Что мы должны делать, если встретим его? - спросила капитан
Стоун. - Захватить в качестве трофея?
- Нет, - проговорила адмирал. - Уничтожить на месте. Испарить. Еще
вопросы?
Вопросов больше не было. Офицеры разошлись по своим кораблям
готовиться к первому прыжку. По дороге на "Рафаил" старший помощник
Жабер докладывал своему новому командиру о готовности корабля и команды,
а сам все время думал: "Надеюсь, мне не придется убивать этого
человека".
6
Я по опыту знал - после боли вынужденной разлуки, когда покидаешь
семью, уходя на войну, или когда смерть разлучает с тем, кто дорог, или
когда расстаешься с тем, кого любишь, и не знаешь, увидишься ли вновь, -
испытываешь странное спокойствие, чуть ли не облегчение, словно самое
страшное уже позади и бояться нечего. Так оно и было в тот дождливый
предрассветный час, когда я оставил Энею на Старой Земле.
Мой каяк был маленьким, а Миссисипи - огромной. Пока не рассвело, я
работал веслом в бешеном темпе, почти в панике - подгоняемый
возбуждением, я напряженно всматривался, стараясь разглядеть коряги,
отмели и плавник в ревущем потоке. Река была здесь очень широкой -
кажется, не меньше мили. (Старый Архитектор пользовался старинными
мерами длины: милями, ярдами, футами, и многие из нас в Талиесине
приобрели привычку подражать ему.) Наверное, река вышла из берегов -
мертвые деревья показывали, откуда вода разлилась на сотни метров от
первоначального русла и теперь бурлила меж высоких утесов.
Где-то через час начало светлеть. Сначала слева проявились границы
серых облаков и черно-серых круч - и потом по поверхности реки разлился
ровный, холодный свет. Не зря я так осторожничал в темноте: река
буквально кишела длинными щупальцами отмелей, бревнами, полузатопленными
деревьями - корни, как головы гидры, проносились по стремнине, словно
исполинские тараны, сокрушая все на своем пути. Я выбрал, как я
надеялся, самый удачный поток и, усиленно работая веслом, чтобы не
врезаться в плавающие обломки, попробовал насладиться рассветом.
Все утро я плыл на юг, не встречая никаких признаков человеческого
жилья, если не считать одного случая - промелькнули древние белые
здания, затонувшие среди мертвых деревьев и солоноватых вод там, где
некогда был западный берег, а теперь топь у подножия утесов. Дважды я
причаливал к островам: в первый раз чтобы облегчиться, а во второй -
чтобы облегчить маленький рюкзак, единственное, что я взял с собой. Во
время второй остановки - позже утром, когда солнце пригрело реку и меня,
- я сидел на бревне на песчаном берегу и ел сандвичи с холодным мясом и
горчицей. Я прихватил с собой две фляжки - одну повесил на пояс, другую
сунул в рюкзак - и пил понемногу, сдерживая себя - ведь неизвестно,
можно ли пить воду Миссисипи, и уж тем более неизвестно, когда я смогу
возобновить запас.
Уже днем я заметил впереди город и арку портала.
Немного раньше в Миссисипи справа влился приток, и река стала
значительно шире. Должно быть, это Миссури. Я спросил комлог, и память
корабля подтвердила мою догадку.
И вскоре после этого я увидел арку. Этот портал сильно отличался от
тех, сквозь которые мы проходили в наших странствиях: больше, древнее,
приземистее, сильнее изъеден ржавчиной. Может, когда-то он был высоким и
стоял на суше, на западном берегу реки, но теперь металлическая арка
торчала из воды в сотнях метров от берега. Остовы затопленных зданий -
"низких небоскребов" эпохи до Хиджры, как подсказал мне мой недавно
приобретенный архитектурный навык, - торчали неподалеку из медлительных
вод.
- Сент-Луис, - сообщил браслет комлога. - Уничтожен еще до Злых
Лет. Покинут до Большой Ошибки восьмого года.
- Уничтожен? - переспросил я, направляя каяк к гигантскому своду и
впервые заметив, что западный берег позади арки изгибается правильным
полукругом, образуя мелкое озерцо. На берегу выстроились дугой старинные
деревья. Метеоритный кратер? Или воронка от бомбы или взорвавшейся
электростанции? Впрочем, есть и другие варианты, не знаю. - Как
уничтожен?
- Нет информации, - отозвался комлог. - У меня имеются данные,
относящиеся к арке прямо по курсу.
- Ведь это портал? - спросил я, сражаясь с сильным течением
западнее стремнины и направляя каяк к арке.
- Не совсем, - сказал комлог. - Размеры и местоположение артефакта
совпадают с местоположением и размерами так называемой Гетуэй-Арк,
архитектурного сооружения, возведенного в городе Сент-Луис во времена
Соединенных Штатов Америки, национального государства, в середине
двадцатого столетия. Символизирует экспансию на запад
протонационалистических пионеров европейского происхождения,
Скачать книгу [0.56 МБ]
Пирамида