- Даже туда?
- Да. Вода здесь поднимается и опускается сильнее локтей на десять,
потому что тут, в теснине и устье реки, возникает так называемое приливное
эхо, или как там его именуют моряки.
Геральт глядел на мыс, на Драконьи Клыки, вгрызающиеся в гудящий,
вспененный прибой.
- Эсси, а когда отлив начнется?
- Что?
- Как далеко отступит море?
- А что? Ах, поняла. Да, ты прав. Оно отступит до линии шельфа.
- Линии чего?
- Ну как бы полки, образующей дно, плоского мелководья, резко
обрывающегося на границе глубины.
- А Драконьи Клыки?
- Они точно на краю.
- И до них можно будет дойти посуху? Сколько времени будет в моем
распоряжения?
- Не знаю, - поморщилась Глазок. - Надо расспросить местных. Но не
думаю, Геральт, что это удачная мысль. Посмотри, между сушей и Клыками
камки, весь берег изрезан заливчиками и небольшими фиордами. Когда
начнется отлив, там образуются ущелья, котлы, заполненные водой. Не
знаю...
Со стороны моря, от едва видимых скал, донесся плеск. И громкий
певучий окрик.
- Белоголовый! - кричала сирена, грациозно перескакивая с гребня
одной волны на другую и молотя по воде быстрыми изящными ударами хвоста.
- Шъееназ! - ответил он, махнув рукой.
Сирена подплыла к камням, встала вертикально в пенящейся глуби,
обеими руками откинула волосы на спину, демонстрируя при этом торс со
всеми его прелестями. Геральт кинул взгляд на Эсси. Девушка слегка
зарумянилась и с сожалением и смущением на мгновение кинула взгляд на
собственные выпуклости, едва обозначенные под платьицем.
- Где мой? - пропела Шъееназ, подплывая ближе. - Он должен был ждать.
- Ждал три часа и ушел.
- Ушел? - высокой трелью удивилась сирена. - Не стал ждать? Не
выдержал каких-то несчастных трех часов? Так я и думала. Ни капли
жертвенности! Ну нисколечко! Противный, противный, противный! А что
делаешь здесь ты, белоголовый? Прогуливаешься с любимой? Прекрасная пара,
только вот ноги вас уродуют.
- Это не моя любимая. Мы едва знакомы.
- Да? - удивилась Шъееназ. - А жаль. Вы подходите друг другу,
прекрасно смотритесь рядом. Кто она?
- Я Эсси Давен, поэтесса, - пропела Глазок с акцентом и
мелодичностью, по сравнению с которыми голос ведьмака звучал как воронье
карканье. - Приятно познакомиться, Шъееназ.
Сирена шлепнула ладонями по воде, звучно рассмеялась.
- Как хорошо! Ты знаешь нашу речь! Даю слово, вы поражаете меня,
люди. Воистину, нас разделяет вовсе не так много, как утверждают
некоторые.
Ведьмак был удивлен не меньше сирены, хоть и мог предполагать, что
образованная и начитанная Эсси лучше его знает Старшую Речь, язык эльфов,
певучую версию которого использовали сирены, водороски и нереиды. Ему
должно было быть ясно также и то, что певучесть и сложная мелодика речи
сирен, осложнявшие ему общение, Глазку его только облегчали.
- Шъееназ! - воскликнул он. - Кое-что нас все-таки разделяет, и порой
этим оказывается пролитая кровь! Кто... кто убил ловцов жемчуга там, у
двух скал? Скажи!
Сирена нырнула, взбурлив воду. Через секунду снова выскочила на
поверхность, а ее красивое личико съежилось в противной гримасе.
- Не смейте! - пронзительно крикнула она. - Не смейте приближаться к
Ступеням! Это не для вас! Не ссорьтесь с ними! Это не для вас!
- Что? Что не для нас?
- Не для вас! - воскликнула Шъееназ, бросаясь всем телом на волны.
Высоко взметнулись брызги. Еще мгновение был виден ее хвост,
раздвоенный узкий плавник, бьющий по волнам. Потом она скрылась в глубине.
Глазок поправила волосы, взвихренные ветром. Она стояла молча,
наклонив голову.
- Не знал, что ты так хорошо владеешь Старшей Речью, Эсси.
- И не мог знать, - ответила она с горечью в голосе. - Ведь... ведь
мы едва знакомы.
6
- Геральт, - сказал Лютик, осматриваясь и принюхиваясь, будто гончий
пес. - Тут жутко воняет, не считаешь?
- Как сказать. - Ведьмак потянул носом. - Я бывал в таких местах, где
воняет еще хуже. Тут - всего-навсего запах моря.
Бард отвернулся и сплюнул меж камней. Вода булькала в каменных
распадах, пенясь и шумя, приоткрывая промытые волнами, заполненные галькой
расселины.
- Глянь, как все здорово высохло. Куда подевалась вода? Что они
такое, эти отливы и приливы? Никогда не задумывался?
- У меня были другие заботы.
- Думаю, - Лютик слегка вздрогнул, - там, в глубине, на самом дне
чертова океана, сидит преогромнейшее чудище, толстая чешуйчатая уродина,
жаба с рогами на мерзкой башке. И время от времени засасывает воду, а с
водой все живое и годное в пищу; рыб, тюленей, черепах - все. А потом,
насытившись, вырыгивает воду - и получается прилив. Как думаешь, Геральт?
- Думаю, что ты глуп. Йеннифэр когда-то сказала, что приливы и отливы
вызваны Луной.
Лютик захохотал.
- Какая ерундистика! Что общего у Луны с морем? На Луну только собаки
воют. Купила тебя, Геральт, твоя врушка, посмеялась над тобой. Насколько
мне известно, не в первый раз.
Ведьмак не ответил. Он смотрел на блестевшие от воды камни в
проточинах, открывшихся при отливе. В них все время вздымалась пена, но
Скачать книгу [0.26 МБ]
Пирамида