кобылы длинный седой клок волос. Вознамерился было qub`rhr| свою клюку, но
Цири пинком выбила ее за пределы досягаемости. Вторым пинком она собралась
угостить его в соответствующее место, но движения сдерживали брюки, стянутые
до середины бедер. Время, ушедшее на то, чтобы их подтянуть. Лесовик
использовал превосходно. Он несколькими прыжками подскочил к пеньку, вырвал
топор, взмахом отогнал все еще не успокоившуюся Кэльпи, зарычал, выставил
вперед страшные зубищи и кинулся на Цири, воздевая оружие для удара.
- Я оттрахаю тебя, девка, - дико завыл он. - Даже если мне вначале
придется разрубить тебя на кусочки! Деду - все едино: целиком или по
порциям!
Она думала, что справится с ним запросто. В конце концов, это был всего
лишь старый, дряхлый старикан. О, не тут-то было!
Несмотря на чудовищной величины лапти, он крутился волчцом, скакал не
хуже кролика, а топором с гнутым топорищем размахивал с ловкостью рубщика.
После того как темное наточенное острие несколько раз чуть не скользнуло по
ней, Цири поняла, что единственное ее спасение - бегство.
Но спасло ее не бегство, а стечение обстоятельств. Пятясь, она задела
ногой свой меч. И мгновенно подняла его.
- Брось топор, - выдохнула она, с шипением вытаскивая Ласточку из
ножен. - Брось топор на землю, паршивый старикашка. Тогда, может, я подарю
тебе жизнью. И не рассеку на... порции.
Он остановился. Сопел, хрипел, борода у него была безобразно оплевана.
Однако оружия не бросил. Она видела, как он перебирает пальцами топорище.
Видела в его глазах дикую ярость.
- Ну! - Она закрутила мечом. - Подсласти мне день... Мгновение он
глядел на нее, словно не понимая, потом выставил зубы напоказ, вытаращил
глаза, зарычал и кинулся на нее. Цири надоели шутки. Она ушла от удара
быстрым полуоборотом и резанула снизу по обеим поднятым рукам повыше локтей.
Дед выпустил топор из брызжущих кровью рук, но тут же прыгнул на нее снова,
целясь растопыренными пальцами в глаза. Она отскочила и коротко хлестнула
его по шее. Больше из жалости, чем по необходимости: с перерезанными венами
на обеих руках он и без того неизбежно изошел бы кровью.
Он лежал, невероятно тяжко расставаясь с жизнью, несмотря на
разрубленные позвонки, продолжая извиваться как червь. Цири встала над ним.
Остатки песка все еще скрежетали у нее на зубах. Она выплюнула их прямо ему
на спину. Прежде чем кончила отплевываться, он умер.
Странная конструкция перед хатой, напоминавшая виселицу с перекладиной,
была снабжена железными крючьями и талями. Стол и пенек были скользкими,
липли к рукам от жира, противно пахли.
Походило на бойню.
На кухне Цири нашла котел с остатками хваленой перловой каши, обильно
сдобренной жиром и полной кусочков мяса и грибов. Она была очень голодна, но
что-то заставило ее воздержаться, не есть. Она только выпила воды из
кувшина, сжевала маленькое сморщенное яблоко.
За халупой оказался ледник со ступенями, глубокий и холодный. Там
стояли горшки с жиром. Под потолком висело мясо. Остатки половины тушки.
Она выскочила из ледника, спотыкаясь на ступеньках так, словно за ней
гнались демоны. Повалилась в крапиву, вскочила, нетвердыми шагами добежала
до халупы, обеими руками ухватилась за одну из подпирающих стену жердей.
Хотя желудок у нее был почти совершенно пуст, ее рвало очень бурно и очень
долго.
Висевшие в леднике остатки полутушки некогда были телом ребенка.
Идя на запах, она нашла в лесу заполненную водой и тиной яму, в которую
заботливый Старичок-Лесовичок выбрасывал отходы и то, что не удавалось
съесть. Глядя на выступающие из тины черепа, ребра и тазобедренные кости,
Цири с ужасом поняла, что в живых осталась исключительно благодаря
любвеобильности страшного старца и тому, что Лесовику приспичило пошалить.
Если б голод оказался сильнее похоти, он предательски ударил бы ее топором,
а не клюкой. Потом подвесил бы за ноги к деревянной перекладине, выпотрошил,
снял кожу, разложил на столе, разделал и порубил на пенечке... на порции.
Хоть от головокружения она едва держалась на ногах, а левая рука
распухла и страшно болела, Цири все же нашла в себе силы оттащить трупик и
qrnkjmsr| его в вонючую тину, туда, где уже лежали кости жертв. Потом
вернулась, завалила ветками и лесным подстилом вход в ледник, обложила
хворостом жерди, поддерживающие халупу, столбы и всю дедову провизию, затем
все тщательно подпалила с четырех сторон.
Вздохнула только тогда, когда занялось как следует, а огонь
разбушевался и разгулялся на славу. Когда уже стало ясно, что никакой
кратковременный дождь не помешает стереть следы этого места.
С рукой было не так уж плохо. Правда, она опухла, болела, но ни одна
кость вроде не была сломана.
Когда наступил вечер, на небе действительно взошла луна. Одна. Но Цири
как-то удивительно не хотелось признавать этот мир своим.
И торчать в нем дольше, чем требуется.
- Сегодня, - промурлыкала Нимуэ, - будет хорошая ночь. Я это чувствую.
Кондвирамурса вздохнула.
Горизонт пылал золотом и пурпуром. Пурпурно-золотая полоса протянулась
на водах озера от горизонта до острова.
Они сидели на террасе, в креслах, позади было зеркало в раме красного
дерева и гобелен, изображающий притулившийся к каменной стене замок, что
глядится в воды горного озера.
"Который уже это вечер, - подумала Кондвирамурса, - который уже вечер
мы сидим вот так, до самой темноты и позже тоже, в темноте? Безрезультатно.
Только болтая".
Похолодало. Чародейка и адептка укрылись шубами. С озера доносился
скрип уключин, но лодки Короля-Рыбака видно не было, она терялась в слепящем
зареве заката.
- Мне довольно часто снится, - вернулась Кондвирамурса к прерванной
беседе, - что я в ледовой пустыне, в которой нет ничего, только белизна
снега и навалы искрящегося на солнце льда. До самого горизонта - ничего,
только снег и лед. И тишина. Тишина, звенящая в ушах. Противоестественная
тишина. Тишина смерти.
Нимуэ кивнула, словно показывая, что знает, о чем речь. Но ничего не
сказала.
- И вдруг, - продолжала адептка, - вдруг мне начинает казаться, будто я
что-то слышу, чувствую, как лед дрожит у меня под ногами. Опускаюсь на
Скачать книгу [0.41 МБ]
Пирамида