Гоидемар, человек по сути своей добрый и благородный, быстро остыл и вовсе
не подгонял нас, а тройняшки росли и носились по дворцу, приводя в восторг
королевскую чету и весь двор. Амавет, Фиона и Адель. Три одинаковых
воробушка. Разумеется, к ним внимательно присматривались, то и дело
возникали подозрения, особенно если кто-то из детей натворит что-нибудь.
Однажды Фиона вылила из окна содержимое "ночной вазы" прямо на крупного
конетабля, тот во всеуслышание окрестил ее дьявольским отродьем и
распрощался с должностью. Спустя некоторое время Амавет измазал лестницу
жиром, а некая придворная дама, когда ее руку брали в лубки, прошептала
что-то о проклятой крови и... распрощалась со двором. Не столь высокородных
крикунов незамедлительно знакомили с позорным столбом и плетью, так что все
быстро научились держать язык за зубами. Даже некий барон из очень древнего
рода, которому Адель угодила стрелой в "нижний бюст", отделался всего
лишь...
- Не надо отвлекаться на рассказы о проделках детишек, - прервала
Филиппа Эйльхарт. - Так когда наконец Гоидемару сказали правду?
- Никогда. Он не спрашивал, а нас это устраивало.
- Но кто из детей был незаконнорожденным ребенком Фальки, вы знали?
- Конечно. Адель.
- Не Фиона?
- Нет, Адель. Она скончалась от чумы. Дьявольский ублюдок, проклятая
кровь, дочь чертовой Соколихи-Фальки наперекор протестам короля помогала
жрецам в пригородной больнице, спасала больных детей, а сама заразилась и
умерла. Ей было семнадцать лет. Годом позже ее псевдобрат Амавет учинил
роман с графиней Анной Камэни и пал от рук убийц, нанятых графом. В тот же
год скончалась Рианнон, не перенесшая смерти обожаемых ею детей. Тогда-то
Гоидемар призвал нас снова. Потому что принцессой Фионой, последней из
тройки, интересовался король Цинтры, Корам. Хотел взять ее женой своему
сыну, кстати, тоже Кораму, но, зная кружащие слухи и сплетни, опасался, как
бы Фиона не оказалась внебрачной дочерью Фальки. Мы использовали весь свой
авторитет, чтобы убедить его в том, что Фиона - законный ребенок. Не знаю
уж, поверил ли он, но молодые пришлись друг другу по вкусу, и таким образом
вскоре дочь Рианнон, прапрапрабабка вашей Цири, стала королевой Цинтры.
- Внеся в династию Корамов тот самый ген, за которым вы продолжали
охотиться.
- Фиона, - спокойно сказала Энид ан Глеанна, - не была носителем гена
Старшей Крови, который мы уже тогда называли "геном Лары".
- То есть как это?
- Носителем "гена Лары" был Амавет, а наш эксперимент продолжался. Ибо
Анна Камэни, из-за которой распрощались с жизнью любовник и муж, еще не сняв
траура, родила близнецов. Мальчика и девочку. Отцом, несомненно, был Амавет,
потому что девочка оказалась носительницей гена. Девочку назвали Мюриель.
- Прелестная Мерзавка Мюриель? - удивилась Шеала де Танкарвилль.
- Гораздо позже, - усмехнулась Францеска. - Вначале - Малютка Мюриель.
Действительно, это был милый, прелестный ребенок. Когда ей исполнилось
четырнадцать, ее уже называли Мюриель - Бархатные Глазки. Многие утонули в
этих глазках. Наконец ее выдали за Роберта графа Гаррамона.
- А мальчик?
- Криспин. У него этого гена не было, потому он нас и не интересовал.
Погиб, кажется, во время какой-то войны. В голове у него только и было, что
драться да стрелять.
- Постой. - Сабрина резким движением растрепала волосы. - Ведь
Прелестная Мерзавка Мюриель была матерью Адалии по прозвищу Ворожейка...
- Верно, - подтвердила Францеска. - Любопытная штучка эта Адалия.
Мощный Исток, идеальный материал для чародейки. Увы, она не хотела быть
чародейкой. Предпочитала быть королевой.
- А ген? - спросила Ассирэ вар Анагыд. - Она была его носителем?
- Как ни странно - нет.
- Так я и думала, - кивнула Ассирэ. - Непрерывно "ген Лары" может
передаваться только по женской линии. Если же носителем оказывается мужчина,
ген редуцируется во втором, самое большее в третьем поколении.
- Однако после этого, вероятно, все же активизируется, - сказала
Филиппа Эйльхарт. - Адалия, у которой "ген Лары" не проявился, была матерью
Калантэ, а ведь Калантэ, бабка Цири, снова оказалась носительницей "гена
Лары".
- Первой после Рианнон, - неожиданно проговорила Шеала де Танкарвилль.
- Вы ошибались, Францеска. Было два гена. Один, истинный, был скрытым,
латентным, вы прозевали его у Фионы, обманутые сильным и четко выраженным
геном Амавета. Но у Амавета был не "ген Лары", а активатор. Госпожа Ассирэ
права. Передающийся по мужской линии активатор уже у Адалии был настолько
нечетким, что вы его не обнаружили. Адалия была первым ребенком Мерзавки. У
следующих наверняка не было и следа активатора. Латентный ген Фионы тоже
скорее всего редуцировался бы у ее мужских потомков не дальше чем в третьем
поколении. Но он не исчез, и я знаю, почему.
- Черт побери, - прошипела сквозь зубы Йеннифэр.
- Я заплутала, - сообщила Сабрина Глевиссиг, - заплутала в дебрях вашей
генетики и генеалогии.
Францеска пододвинула к себе патеру с фруктами, протянула руку,
прошептала заклинание.
- Простите за базарный психокинез, - улыбнулась она, приказав красному
яблоку подняться высоко над столом. - Но при помощи левитирующих фруктов мне
легче будет все объяснить, в том числе и ошибку, которую мы совершили.
Красное яблочко - это "ген Лары". Старшая Кровь. Зеленое - латентный ген.
Гранат - это псевдоген, активатор. Начнем. Вот Рианнон, красное яблочко. Ее
сын Амавет - гранат. Дочь Амавета - Прелестная Мерзавка Мюриель и его внучка
Адалия - тоже гранаты, причем последний - уже редуцирующийся. А вот вторая
линия: Фиона, дочь Рианнон - зеленое яблочко. Ее сын Корбетт, король Цинтры,
- зеленое. Сын Корбетта и Элен Каэдвенской, Дагорад - зеленое. Как видите, в
двух последующих поколениях исключительно мужские потомки, ген редуцируется,
он уже очень слаб. Однако в самом низу у нас теперь гранат и зеленое
яблочко. Адалия, княжна Марибора, и Дагорад, король Цинтры. И их дочь -
Калантэ, красное яблочко. Возродившийся, сильный "ген Лары".
- Ген Фионы, - кивнула Маргарита Ло-Антиль, - встретился с активатором
Амавета в результате супружеского инцеста, и никто не обратил внимания на
кровное родство? Ни один королевский геральдик и хронист не обратили
внимания на явное кровосмешение? - Оно не было столь уж явным. Ведь Анна
Камэни не кричала на весь базар, что ее близнецы - внебрачные дети, потому
что родственники мужа незамедлительно лишили бы и ее самое, и ее детей
герба, титулов и имущества. Да, верно, сплетни появились и кружили упорно,
причем не только среди плебса. Мужа для "порченной" инцестом Калантэ
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида