Вечером на смотровой палубе я встретил Тер-Хаара и Нильса Ирьолу.
Нильс спрашивал меня о последних минутах Канопоса, который был его
другом.
- Подумайте, - сказал Тер-Хаар, когда я закончил свой рассказ, - они
поразили свою последнюю жертву тогда, когда последняя пылинка от них уже
рассеялась в пространстве...
Мы молчали. Позади, за кормой "Геи", горел огненный Карлик. Багряный
свет лежал на потолке палубы, на лицах людей, отражался в их глазах...
ПЛАНЕТА ПЕСЧАНЫХ БУРЬ
"Гея" летела к двум солнцам-близнецам Центавра. Солнце А имеет
планетную систему, состоящую из двух групп - внешней и внутренней, очень
похожую на планетную систему Земли. Солнце Б не имеет планет в собственном
значении этого слова: его окружает огромный рой астероидов и метеоритов;
самые крупные из них почти равны по величине Земле и Луне. Астрофизики
назвали это солнце "свалкой двойной системы". Оно как бы втянуло в свою
орбиту осколки, оставшиеся после образования планетной семьи Телемаха.
В эти дни, наполненные событиями, планетологи почти не покидали
обсерватории. В нашей солнечной системе давно было измерено и взвешено все,
что хоть немного напоминало планету, и они могли лишь уточнять результаты
исследований своих предшественников. Теперь их просто захлестывал поток
новых фактов: куда бы они ни обернулись - к большим ли солнцам Центавра или
к Красному Карлику, - всюду сияли неисследованные планеты. Поэтому нет
ничего удивительного в том, что им приходилось работать без передышки; они и
питались и дремали у своих телескопов.
Все же мне удалось поймать Бореля в безлюдном саду; он забежал туда, по
его словам, "одной ногой, чтобы освежить голову ароматом цветов". Мы присели
на камнях над ручьем, и Борель под большим секретом сообщил мне об открытии,
которое он только что сделал. Вторая по порядку планета солнца А, по
размерам несколько меньшая, чем Земля, вращается вокруг оси в течение трех
четвертей земных суток. Я терпеливо ждал дальнейших разъяснении, но Борель
не торопился с ними и, лишь заметив мое спокойствие, изумленно сказал:
- Как, неужели ты не понимаешь? Ведь Меркурий совершенно не вращается
вокруг оси, а вращение Венеры очень замедленно. Быстрое вначале вращение
этих планет на протяжении миллионов лет тормозилось приливным трением,
вызванным притяжением Солнца. Так вот, ближайшая планета в системе А
Центавра обращена к этой звезде всегда одной и той же стороной, как
Меркурий; другая же, по своему положению соответствующая Венере, имеет
период вращения в тридцать раз более короткий, чем у Венеры...
- Что это значит?
- Вмешательство внеастрономического фактора.
- Что же это за фактор?
- Живые создания, населяющие планету, - ответил Борель. - При этом
создания, по меньшей мере равные нам, а может быть, и превосходящие нас по
уровню развития: мы-то ведь пока еще не пытались воздействовать на скорость
вращения Земли.
- Что? - воскликнул я. - Ты считаешь, что они регулируют?..
- Да. У этой планеты нет луны; подсчеты показывают, что она должна
совершать один оборот вокруг своей оси в двадцать или в восемнадцать суток.
Теоретически более короткий срок обращения исключается, значит... Мы должны
приготовиться к встрече с действительно разумными существами.
Я спросил его, почему после такого важного открытия мы теряем время на
погоню за второй планетой Карлика.
- За восемь лет нашего путешествия, - объяснил .мне Борель, - двигатели
"Геи" превратили в энергию несколько десятков тысяч тонн горючего. Следует
пополнить как можно скорей его запасы. Теоретически безразлично, каким
веществом - жидкостью ли, газом или минералом - приводить в движение
корабль, но астронавигаторы требуют, чтобы материал, который пойдет на.
пополнение запасов топлива, можно было получить в значительном количестве и
переправить на "Гею" легко и быстро. Надо надеяться, что вторая планета
Карлика, окруженная весьма редкой, безоблачной атмосферой и покрытая
песчаными пустынями, будет полностью отвечать этим требованиям.
- Когда древний садовник терпеливо выращивал плоды на ветвях своих
деревьев, то еще прежде, чем их коснулась чья-нибудь рука, он мог сказать: я
сделал свое дело.
Так сказал Амета. Он стоял с Ирьолой на передней смотровой палубе,
залитой красным светом стоявшего высоко над нами Карлика.
- О чем вы говорите? - спросил я подходя. - Кто этот садовник и что
значит твоя метафора, пилот?
- Мы говорим о том, что, если бы даже мы были вынуждены сейчас
повернуть к Земле, мы знали бы, что наша экспедиция так или иначе выполнила
свою задачу, - ответил за Амету инженер.
- Ах, значит, это мы - садовники, а там - созревший плод? - Я показал
туда, где пылал огненный диск. - Если речь идет обо мне, то я предпочитал бы
не возвращаться, особенно теперь, когда мы приближаемся к цели!
- Ни у кого такого намерения нет, - возразил Ирьола. - Мы ведем
разговор на всякие возвышенные темы, потому что сегодня Амете исполнилось
пятьдесят лет.
- Полвека! - воскликнул я невольно. - А ты с каждым днем все молодеешь!
Как это тебе удается?
Амета ответил:
- Мы уже давно отправили на Землю основную формулу теории Гообара. Этот
пучок радиосигналов сейчас несется в пространстве и дойдет до Земли через
два года. Пусть черти нас заберут - разве это не великолепно?
- Картина чертей, которые забирают нас, не кажется мне великолепной,
но, если она тебе необходима ко дню рождения, пусть будет так, я согласен, -
возразил я. - Инженер, - обратился я к Ирьоле, - почему ничего не делается
на корабле? Почему не готовятся к высадке?
- Мы все выполнили ночью. Нам предстоит пройти еще около тридцати тысяч
километров, но это расстояние мы будем идти не меньше часа, так как движемся
весьма медленно: мы приближаемся к пределу Роша...
- И первым полетит Амета? - спросил я.
- Конечно, Амета, - отозвался, словно эхо, пилот. А инженер добавил,
улыбаясь:
- Лететь должен был Зорин, но он уступил свое право Амете в виде
Скачать книгу [0.29 МБ]
Пирамида