когтей смерти бедного юношу, умирающего у них на глазах. Гедеон
Спилет, проживший столь бурную жизнь, имел кое-какой опыт в
области медицины. Он знал всего понемногу, и ему часто
приходилось лечить раны, нанесенные огнестрельным оружием. С
помощью Сайреса Смита он принялся ухаживать за Харбертом.
Журналиста поразила полная неподвижность юноши, которая
объяснялась, вероятно, кровотечением, а может быть, шоком, если
пуля с силой ударилась о кость и вызвала сотрясение организма.
Харберт был очень бледен. Пульс его еле прощупывался, так
что Гедеон Спилет, улавливал его биение лишь с большими
промежутками, словно сердце готово было вот-вот остановиться.
Сознание совершенно отсутствовало. Это были очень опасные
симптомы.
Журналист обнажил грудь Харберта, смыл кровь мокрым
платком и холодной водой.
Рана стала ясно видна. На груди, между третьим и четвертым
ребрами, в том месте, где поразила Харберта пуля, краснело
овальное отверстие.
Сайрес Смит и Гедеон Спилет перевернули бедного юношу,
который еле слышно стонал. Этот стон был больше похож на
последний вздох умирающего.
На спине Харберта зияла вторая рана, из которой сейчас же
выпала пуля.
- Слава Богу! - сказал журналист. Пуля не осталась в теле,
и нам не придется ее извлекать.
- Но сердце? - спросил Сайрес Смит.
- Сердце не затронуто - иначе Харберт был бы мертв.
- Мертв? - закричал Пенкроф, испустив нечто похожее на
рычание.
Моряк расслышал только последнее слово, произнесенное
журналистом.
- Нет, Пенкроф, нет, он не умер,- ответил Сайрес Смит. -
Его пульс продолжает биться. Он даже застонал. Но, ради блага
вашего питомца, успокойтесь. Нам нужно все наше хладнокровие.
Не волнуйте нас еще больше, друг мой.
Пенкроф умолк; в нем произошла реакция, и крупные слезы
покатились из его глаз.
Между тем Гедеон Спилет старался вспомнить то, что знал, и
действовать методически. Сомнений не было: пуля вошла спереди и
вышла сзади. Но какие разрушения произвела она на своем пути?
Какие важные органы были задеты? Этого не мог бы сказать в
данный момент даже профессиональный хирург, а тем более Гедеон
Спилет.
Однако журналист знал одно: что ему придется бороться с
воспалением поврежденных частей и затем с местным воспалением,
лихорадкой, вызванной ранением, которое, быть может,
смертельно. Какие средства мог он употребить? Какие
противовоспалительные лекарства? Каким способом предупредить
воспаление?
Во всяком случае, важнее всего было немедленно перевязать
раны. Гедеон Спилет не счел нужным вызывать новое кровотечение,
обмывая раны теплой водой и сдавливая их края. Кровотечение
было и так очень обильно, а Харберт чрезвычайно ослаб от потери
крови.
Поэтому журналист ограничился промыванием ран холодной
водой.
Харберта повернули на левый бок и удерживали его в этом
положении.
- Не нужно, чтобы он двигался,- сказал Гедеон Спилет. -
Такое положение удобнее всего для того, чтобы из ран на груди и
на спине мог свободно выделяться гной. Харберту необходим
абсолютный покой.
- Что? Его нельзя перенести в Гранитный Дворец? - спросил
Пенкроф.
- Нет, Пенкроф, - ответил журналист.
- Проклятие! - крикнул моряк, грозя небу кулаком.
- Пенкроф! - сказал Сайрес Смит.
Гедеон Спилет снова принялся тщательно осматривать
раненого юношу. Харберт был по-прежнему страшно бледен, и
журналист почувствовал тревогу.
- Сайрес,- сказал он,- я не врач... Я очень волнуюсь... Я
страшно растерян... Вы должны помочь мне вашим опытом, вашим
советом...
- Успокойтесь, мой друг,- ответил инженер, пожимая руку
журналисту. - Действуйте хладнокровно... Помните одно: надо
спасти Харберта.
Эти слова возвратили Гедеону Спилету самообладание,
которое он было потерял, поддавшись на минуту отчаянию и
тяжелому чувству ответственности. Он сел на край кровати.
Сайрес Смит стоял рядом с ним. Пенкроф разорвал свою рубашку и
машинально щипал корпию.
Гедеон Спилет объяснил Сайресу Смиту, что он находит
нужным прежде всего остановить кровь, не закрывая ран и не
стремясь, чтобы они зажили, ибо внутренние органы были
повреждены и нельзя было допустить скопления гноя в груди.
Сайрес Смит вполне одобрил это мнение, и было решено
перевязать раны, не пытаясь немедленно закрыть их, соединяя
края. К счастью, раны не приходилось расширять, но самый важный
вопрос заключался в том, имеется ли у колонистов действительное
средство против неизбежного воспаления.
Да, у них было такое средство. Природа не пожалела его: у
них была холодная вода, то есть самое сильное успокаивающее
средство при воспалении ран, самое действительное в тяжелых
случаях: теперь им пользуются все врачи. У холодной воды есть и
то преимущество, что она позволяет держать рану в полном покое
и избавляет ее от частых преждевременных перевязок. Это
преимущество очень велико, так как опыт доказывает, что в
первые дни воздух производит на рану вредное действие.
Сайрес Смит и Гедеон Спилет рассуждали так, руководствуясь
простым здравым смыслом, и действовали не хуже хорошего
Скачать книгу [0.40 МБ]
Пирамида