Она не спросила, что привело его в такой ранний час, так как привыкла
к странностям Престо.
Тонио подошел к большой, удобной кушетке, присел на край, но тотчас
вскочил и заходил большими кругами по комнате.
- Престо, перестаньте ходить, у меня голова кружится, глядя на вас, -
сказала Люкс.
- Мне нужно поговорить с вами, - произнес Престо, не прекращая своей
круговой прогулки. - По делу, по очень серьезному делу. Но я не могу
разговаривать, когда вы раскачиваетесь и приседаете. Прошу вас, сядьте на
диван.
Люкс посмотрела на Престо, в несколько прыжков добежала до дивана и
уселась с ногами, оставив маленькие туфли на мозаичном полу. Престо
подошел к ней и сказал:
- Вот так.
Видимо, он делал невероятные усилия, чтобы сохранить полное
спокойствие, держать в повиновении свои руки и ноги, не двигать
туфлеобразным носом.
- Гедда Люкс! Мисс Гедда!.. Я не умею говорить... Мне трудно... Я
люблю вас и хочу, чтобы вы были моей женой.
Предательский нос его начал подниматься кверху и двигаться. Гедда
опустила глаза вниз и, сдерживая поднимающуюся волну смеха, сказала как
можно серьезнее и спокойнее:
- Антонио Престо. Но я не люблю вас, вы это знаете. А если нет
обоюдной любви, что же может нас объединить? Коммерческий расчет? Он
говорит против такого брака. Посудите сами. Мой капитал и мои доходы
равняются вашим. Я не нуждаюсь в деньгах, но и не желаю уменьшать свои
доходы. А брак с вами понизил бы мой заработок.
Престо дернул головой.
- Каким образом?..
Люкс, продолжая упорно смотреть на пол, ответила:
- Очень просто Вы знаете, что публика боготворит меня. Вокруг моего
имени создался своего рода культ. Для сотен тысяч и миллионов моих
зрителей я являюсь идеалом женской красоты и чистоты. Но поклонники
требовательны к своему божеству. Их преклонение должно быть оправдано.
Толпа зорко следит за малейшими подробностями моей частной жизни. Когда я
на экране, последний нищий имеет право любоваться мною и даже воображать
себя на месте героя, завоевавшего мое сердце. И именно поэтому-то я никому
не должна принадлежать. Толпа, пожалуй, примирилась бы еще, если бы я
вышла замуж за героя, за мужчину, который получил всеобщее признание как
идеал мужской красоты или мужских добродетелей. Достойным мужем для богини
может быть только бог или, в крайнем случае, полубог... Если бы толпа
узнала, что я вышла замуж за вас, она пришла бы в негодование. Она сочла
бы это преступлением с моей стороны, издевательством над самыми лучшими
чувствами моих поклонников. Толпа отвернулась бы от меня. А толпа делает
успех...
- И деньги...
- И деньги, разумеется. И я не удивилась бы, если бы мистер Питч
расторгнул контракт со мною. Я лишилась бы и денег, и славы, и
поклонников...
- За сомнительное удовольствие иметь мужем такого урода, как я, -
докончил Престо, - Довольно, мисс Люкс. Я понял вас. Вы правы. - Престо
вдруг топнул ногой и тонким детским голосом закричал: - А если этот урод
наделен горящим любящим сердцем? Если этот урод требует своего места под
солнцем и своей доли счастья?..
Эта неожиданная вспышка заставила Гедду невольно приподнять глаза на
Престо. Нос его двигался, как маленький хоботок, кожа на лбу то собиралась
в морщины, то растягивалась до блеска, волосы ерошились, уши двигались,
руки походили на поршни паровой машины, работающей на самом скором ходу.
Гедда Люкс уже не могла оторвать своего взора от Престо, и она начала
смеяться, сначала тихо, потом все громче и громче.
Как будто повторялась вчерашняя "сцена у окна" дочери короля с
мейстерзингером. Но там все было нарочно, - так, по крайней мере, думала
Люкс, - а здесь страдания и чувства мейстерзингера были самые настоящие.
Гедда понимала всю неуместность и оскорбительность для Тонио ее смеха, но
ничего не могла поделать с собой. А Престо как будто даже обрадовался
этому смеху.
- Смейтесь! Смейтесь! - кричал он. - Смейтесь так, как вы еще никогда
не смеялись! Смейтесь! Страшный уродец Антонио Престо будет вам говорить о
своей любви.
И он говорил. Он кривлялся самым невероятным образом. Он пустил в ход
весь свой многообразный арсенал ужимок и гримас.
Люкс смеялась все больше, глубже, сильнее. Этот смех уже походил на
истерический припадок. Гедда корчилась на диване в припадке смеха и
умоляюще смотрела на Престо. На глазах ее были слезы. Прерывающимся от
смеха голосом она проговорила с трудом:
- Перестаньте, прошу вас!..
Но Престо был неумолим и неистощим. Люкс задыхалась, обессилела,
почти теряла сознание. Она схватилась руками за судорожно вздымающуюся от
смеха грудь, как человек в жесточайшем припадке астмы...
- Люди беспощадны к безобразию, пусть же и безобразие будет
беспощадно к красоте. Моя душа почернела, как черный скорпион, и стала
злее злого горбуна, - кричал Престо.
Гедда Люкс поняла, что он хочет убить ее смехом Глаза Люкс
расширились от ужаса. Руки ее тряслись, она теряла сознание.
Собрав всю силу воли, Гедда протянула руку к звонку, стоящему на
столике возле дивана, и позвонила. Вошла горничная и увидела, что госпожа
ее смеется мелким, захлебывающимся смехом, глядя на Престо. Горничная
также посмотрела на него и вдруг схватила себя за бока, как будто ужасные
колики сразу огнем прожгли ее внутренности, и, присев на пол, засмеялась
неудержимым смехом. Увы, она так же была во власти Тонио, как и ее
хозяйка.
К Гедде Люкс никто больше не мог прийти на помощь...
4. ТВОЙ НОС - ТВОЕ БОГАТСТВО
Гофман сидел в глубоком кожаном кресле и курил трубку, когда в
комнату вбежал Престо с воспаленными после бессонной ночи глазами,
Скачать книгу [0.14 МБ]
Пирамида