чем покорный вздох. Он будет шутить даже на смертном одре.
Это, во всяком случае, правильная оценка, - подумал Бейли и сказал:
- А каковы его отношения к вам? Только, пожалуйста, скажите правду. Мы
не в том положении, когда скрывают правду, чтобы избежать осложнений.
Она спокойно встретила его взгляд.
- Тут нечего избегать. Доктор Фастальф мой друг, и очень хороший.
- Вы ждете его развода, чтобы стать его следующей женой?
- Нет.
- Вы любовники?
- Нет.
- И не были?
- Нет. Вас это удивляет?
- Мне просто нужна информация.
- Тогда задавайте вопросы связно и не закидывайте меня ими, словно
надеясь заставить меня в чем-то проболтаться. - Она сказала это без всякого
раздражения. Ее это как бы развлекало.
Бейли слегка покраснел и хотел сказать, что у него вовсе не было
такого намерения, но оно, конечно, было, и отрицать это было бесполезно.
- Ладно, - сказал он грубовато, - пойдем дальше.
Глэдис снова опустила глаза; лицо ее стало чуть жестче, словно она
погрузилась в прошлое, которое хотела бы забыть.
- Вы имеете представление о моей жизни на Солярии. Она не была
счастливой, но другой я не знала. И только когда я попробовала прикоснуться
к счастью, я поняла, до какой степени была несчастна моя жизнь. Первый
намек на это пришел от вас, Илия.
- От меня? - изумился Бейли.
- Да, Илия. Наша последняя встреча на Солярии - я надеюсь, что вы
помните - научила меня кое-чему. Я коснулась вас! Я сняла перчатку - такую
же, как сейчас на мне - дотронулась до вашей щеки. Контакт был очень
коротким. Не знаю, значил ли он что-то для вас - нет, не говорите, это не
важно - но для меня он значил очень много! - Она подняла глаза и встретила
его взгляд. - Он значил для меня _в_с_е. Он изменил всю мою жизнь.
Вспомните, что я до тех пор не касалась мужчины или вообще человеческого
существа, исключая мужа. А мужа я касалась очень редко. Конечно, я видела
мужчин по трехмерке и хорошо знала физические аспекты мужественности. В
этом отношении мне нечему было учиться. Но я не думала, что мужчины
отличаются друг от друга на ощупь. Я знала, какая кожа у моего мужа, какие
у него руки, но - и только. У меня не было оснований думать, что у другого
мужчины это могло быть другим. От контакта с мужем удовольствия не было -
да и откуда ему быть? Какое удовольствие от контакта пальцев со столом -
разве что провести по нему и оценить его гладкость?
Контакт с мужем был частью редко происходящего ритуала, на который муж
шел, потому что этого от нас ждали, и, как хороший солярианин, он выполнял
его в тот день и час, за такой промежуток времени и в такой манере, как
предписывалось хорошим воспитанием. В другом смысле тут не было ничего
хорошего, потому что, хотя этот периодический контакт имел точную цель
сексуальных отношений, мой муж не просил разрешения иметь ребенка и, я
думаю, не интересовался произвести его. А я слишком благоговела перед ним,
чтобы самой просить разрешение, хотя имела на это право. Оглядываясь назад,
я понимаю, что сексуальный опыт был поверхностным и механическим. У меня
никогда не было оргазма. Ни разу. Я только читала о такой вещи, но описания
просто сбивали меня с толку, поскольку их можно было найти только в
привозных книгах - солярианские книги никогда не упоминали о сексе - и я не
могла верить им. Я думала, что это просто экзотические метафоры. И я не
могла это проверить, по крайней мере, сама. Кажется, это называется
мастурбацией - я слышала это слово на Авроре. На Солярии никогда не говорят
о сексе, и слова, относящиеся к нему, не употребляются в порядочном
обществе, да и любом другом на Солярии. Из случайно прочитанного я
представляла, как это делается, и несколько раз, скрепя сердце, пробовала
сделать, как написано, но не смогла. Табу на прикосновение к человеческой
плоти делало даже собственную плоть запретной и неприятной. Конечно, я могу
дотронуться до своего лица или положить ногу на ногу, но это случайные
прикосновения, на них не обращаешь внимания. А сделать прикосновение
инструментом сознательного удовольствия - совсем другое дело. Каждой
частицей своего существа я знала, что этого нельзя делать, и поэтому,
удовольствия не могло быть. И мне не приходилось получать удовольствие от
прикосновения при других обстоятельствах. Да и как это могло случиться?
И в тот раз я коснулась вас. Зачем я это сделала - не знаю. Я
чувствовала бесконечную признательность вам за то, что вы спасли меня.
Кроме того, вы были не полностью запретны. Вы не солярианин. Вы были -
простите меня - не вполне мужчиной. Вы - земное создание, человек по виду,
но вы - недолговечный, бациллоноситель, нечто вроде полу-человека. И вот
потому, что вы спасли меня и были ненастоящим мужчиной, я могла коснуться
вас. Кроме того, вы смотрели на меня не враждебно и надменно, как мой муж,
не с тщательно вышколенным безразличием тех, с кем я виделась по
трехмерному изображению. И вы были прямо тут, рядом, и глаза у вас были
теплые и заботливые. И вы вздрогнули, когда моя рука потянулась к вашей
щеке. Я видела это.
Почему так случилось, я не знаю. Прикосновение было таким беглым, что
физическое ощущение нельзя было отличить от того, как если бы я дотронулась
до своего мужа, другого мужчины или даже женщины. Но здесь было нечто
большее, чем физическое ощущение. Вы были здесь, вы были рады и показали
мне все признаки того, что я приняла как... чувство. И когда наша кожа -
моей руки и вашей щеки - соприкоснулась, я словно коснулась ласкового огня,
который тут же прошел по моей руке и всю меня охватил пламенем. Не знаю,
долго ли это продолжалось - вряд ли больше одной-двух секунд, но для меня
время остановилось. Во мне произошло что-то, чего никогда не случалось
раньше, и вот теперь, когда я познала это, я понимаю, что тогда была очень
близка к оргазму. Я старалась не показать этого...
Бейли, не решаясь взглянуть на нее, кивнул.
- Так вот, я не показала этого и только сказала: "Спасибо вам, Илия".
Я поблагодарила вас за то, что вы сделали для меня в связи со смертью моего
мужа, но много больше - за то, что вы осветили мою жизнь и показали мне,
даже не зная этого, что есть в жизни; вы открыли дверь; показали тропу.
Физическое действие было само по себе ничто: просто прикосновение, но это
стало началом всего. - Она сделала паузу, затем подняла палец. - Нет, не
говорите ничего. Я еще не закончила.
Я раньше представляла себе смутно и неопределенно: мужчина и я делаем
то, что делали мы с мужем, но как-то по-другому - я даже не знала, как
именно - и ощущения были другие, но я не могла представить себе их. Я могла
Скачать книгу [0.23 МБ]
Пирамида