несуществование.
Теперь, оглядываясь назад, она вспомнила женщину. То была Василия
Алиена, дочь Хэна Фастальфа, в чувствах которого ее заменила Глэдис. Глэдис
ни разу не видела Василию воочию, только несколько раз на экране. Глэдис
всегда думала о ней как о своем втором "я", далеком и враждебном. У них
было неопределенное сходство во внешности, которое все всегда замечали, но
сама Глэдис уверяла, что не видит его, и прямо противоположное отношение к
Фастальфу.
Как только она оказалась на корабле и осталась одна со своими
роботами, она задала неизбежный вопрос:
- Что Василия Алиена делала в комнате, и почему меня не разбудили,
когда она пришла?
- Мадам Глэдис, - сказал Дэниел, - на ваш вопрос отвечу я, потому что
другу Жискару, наверное, трудно говорить об этом.
- А почему ему трудно, Дэниел?
- Мадам Василия пришла с надеждой убедить Жискара войти в ее штат.
- Уйти от меня? - вскричала в негодовании Глэдис. Она не очень любила
Жискара, но это не имело значения. Что ее - то ее. - И вы позволили мне
спать и управлялись сами с этим делом?
- Мы чувствовали, мадам, что сон вам необходим. К тому же мадам Глэдис
приказала нам оставить вас спать. И, наконец, по нашему мнению, Жискар ни в
коем случае не должен был перейти к ней. По всем этим причинам мы и не
будили вас.
Глэдис возмутилась.
- Надеюсь, что Жискар ни на минуту не подумал оставить меня. Это было
бы невозможно и незаконно как по аврорским законам, так и по законам
роботехники, что более важно. Стоило бы вернуться на Аврору и подать на
Василию в суд.
- В данный момент это было бы нежелательно, миледи.
- Какие у нее основания взять Жискара? Было хоть одно?
- Когда она была маленькой, Жискар был приставлен к ней.
- Официально?
- Нет, мадам. Доктор Фастальф просто позволил ей пользоваться им.
- Тогда она не имеет никаких прав на Жискара.
- Мы указали ей на это, мадам. По-видимому, все дело в сентиментальной
привязанности к нему мадам Василии.
Глэдис фыркнула.
- Она обходилась без Жискара еще до того, как я приехала на Аврору.
Она прекрасно могла продолжать в том же духе и не делать незаконных попыток
лишить меня моей собственности, - и беспокойно добавила: - Вы должны были
меня разбудить!
- С мадам Василией было четыре робота, - сказал Дэниел. - Если бы вы
проснулись и между вами начался шум, роботам трудно было разобраться, какие
приказы правильные.
- Уж я нашла бы правильный приказ, можешь быть уверен.
- Не сомневаюсь, мадам, но и мадам Василия тоже могла бы, ведь она
одна из умнейших роботехников в Галактике.
Глэдис переключила внимание на Жискара.
- А тебе нечего сказать?
- Только то, что все хорошо кончилось, мадам.
Глэдис задумчиво посмотрела в слабо светящиеся глаза робота, так
сильно отличающиеся от человеческих глаз Дэниела, и ей подумалось, что тот
инцидент был, вообще-то говоря, несущественным. Пустяки. Сейчас есть
другое, над чем стоит подумать: они едут на Землю.
И она почему-то больше не думала о Василии.
74
- Я беспокоюсь, - сказал Жискар конфиденциальным шепотом, звуковые
волны которого почти не колебали воздух.
Поселенческий корабль спокойно ушел с Авроры, и преследования вроде бы
пока не было. Активность на борту была обычной, а поскольку все было
автоматизировано, царило спокойствие и Глэдис спала нормально.
- Я беспокоюсь о Глэдис, друг Дэниел.
Дэниел достаточно хорошо знал характеристики позитронных цепей
Жискара, так что не нуждался в объяснениях.
- Направить леди Глэдис было необходимо, друг Жискар. Если бы она
стала расспрашивать дальше, ей могли бы стать ясны твои способности, и
тогда исправление стало бы более опасным. Достаточно вреда, что уже сделан
из-за того, что леди Василия узнала о них. Мы не знаем, с кем и со многими
ли она поделилась этим знанием.
- И все-таки я не хотел делать это исправление. Если бы леди Глэдис
хотела забыть, все было бы просто и без риска. Но она с силой и злобой
желала знать о этом деле. Ей досадно, что она не сыграла в нем большой
роли. Поэтому я вынужден был рвать связки солидной интенсивности.
- Это было необходимо, друг Жискар.
- Однако возможность причинения вреда в этом случае все-таки была.
Если представить связующие силы в виде тонкого эластичного шнура -
неудачная аналогия, но другой не придумаешь - тогда обычные торможения, с
которыми я имею дело, так тонки, что исчезают при моем прикосновении. Но
мощная связующая сила щелкает и отскакивает, когда рвется, и отскочивший
конец может ударить по другим, совершенно не относящимся сюда связующим
силам, ударить и захлестнуть, безмерно усилив их. В этом случае
человеческие эмоции и отношения могут неожиданно измениться, и это почти
наверняка приведет к вреду.
- У тебя впечатление, что ты повредил леди, друг Жискар?
- Думаю, что нет. Я был исключительно осторожен, я работал все то
время, пока мы разговаривали. Спасибо, что ты позаботился принять на себя
главный удар в разговоре и сумел не попасться между полуправдой и
неправдой. Но, несмотря на всю свою осторожность, я пошел на риск, и меня
удручало, что я сознательно рисковал. Это было так близко к нарушению
Первого Закона, что требовало от меня исключительных усилий. Я уверен, что
не был бы способен сделать это, если бы...
- Да, друг Жискар?
- Если бы ты не разъяснил мне свой взгляд на Нулевой Закон.
- Значит, ты принимаешь его?
- Нет, не могу. А ты можешь? Встав лицом к лицу с возможностью нанести
вред индивидуальному человеческому существу или допустив, чтобы ему был
Скачать книгу [0.26 МБ]
Пирамида