недоуменное выражение лица наблюдал Лэнгдон у своего редактора несколько месяцев
назад, когда принес ему план рукописи, над которой работал.
– Так вы утверждаете, что... – Тут редактор поперхнулся, закашлялся, поставил
бокал вина на стол рядом с недоеденным ленчем и уставился на него. – Вы это
серьезно? Быть такого не может!
– Совершенно серьезно. Недаром же я потратил целый год на исследования.
Знаменитый нью йоркский редактор Джонас Фаукман нервно затеребил козлиную
бородку. На протяжении всей своей блистательной карьеры ему, несомненно,
довелось повидать немало книг с самыми дикими идеями, но ни с чем подобным
сталкиваться не доводилось.
– Послушайте, Роберт, – сказал он после паузы, – поймите меня правильно. Мне
нравится ваша работа, мы с вами всегда прекрасно ладили. Но если я соглашусь
напечатать эту книгу, то целые месяцы под окнами моего издательства будут стоять
пикеты. Кроме того, она просто пагубна для вашей репутации. Вы же ученый,
историк, преподаете в Гарварде, а не какой нибудь там популяризатор дешевых
сенсаций, решивший урвать лишний доллар. Скажите, есть ли у вас хоть какие то
надежные доказательства, подтверждающие эту версию?
Лэнгдон улыбнулся и достал из кармана твидового пиджака листок бумаги. Протянул
его Фаукману. То был библиографический список из пятидесяти наименований – книги
известных историков, как современных, так и средневековых. Многие из этих книг
давно стали своего рода научными бестселлерами. Сами их названия служили
косвенным подтверждением теории Лэнгдона. Фаукман пробежал глазами список, и на
лице его появилось выражение, какое бывает у человека, вдруг узнавшего, что
Земля на самом деле плоская.
– Да, кое кого из этих авторов я действительно знаю. Они... настоящие историки!
Лэнгдон усмехнулся:
– Так что, как видите, Джонас, это не только моя теория. Она уже давно вселилась
в умы. Я просто выстраиваю на ней свою книгу. Ни в одном из серьезных
исторических трудов еще ни разу не исследовалась легенда о чаше Грааля, с чисто
символической точки зрения, разумеется. И иконографические свидетельства,
которые я нашел в поддержку этой теории, тоже выглядят достаточно убедительно.
Фаукман не сводил глаз со списка.
– О Боже! Одна из книг написана самим сэром Лью Тибингом, членом Королевского
исторического общества.
– Тибинг почти всю жизнь посвятил изучению чаши Грааля. Вообще то именно он
является моим вдохновителем. Он верит в это, как и все остальные упомянутые
здесь авторы.
– Вы что же, хотите сказать, все эти историки действительно верят в... – Тут
Фаукман запнулся, не в силах подобрать нужных слов.
Лэнгдон опять усмехнулся:
– Согласно общепринятому мнению, чаша Грааля – сокровище, которое чаще всего
пытались разыскать на протяжении истории человечества. Она породила массу
легенд, стала причиной войн и поисков, занимавших порой всю жизнь некоторых
людей. Неужели все это оправданно, если Грааль просто какая то чаша? Если так,
то почему тогда другие реликвии, такие как, к примеру, терновый венец, крест, на
котором был распят Иисус, не вызвали подобного интереса? На протяжении всей
истории чаша Грааля занимала особое место в умах людей. – Лэнгдон улыбнулся. – И
теперь вы знаете почему.
Фаукман недоверчиво тряс головой.
– Но раз об этом написано столько книг, почему тогда о нашей теории наслышаны
единицы? – Просто эти книги не в силах повлиять на складывавшееся веками
общепринятое мнение. Особенно если учесть, что на формирование этого мнения
повлиял бестселлер всех времен и народов.
Фаукман вытаращил глаза:
– Только не говорите мне, что в «Гарри Поттере» речь идет о чаше Грааля!
– Я говорю о Библии. Фаукман поежился.
– Я так и понял.
– Laissez le! – крикнула Софи. – Оставьте, выключите немедленно!
Лэнгдон вздрогнул от этого пронзительного крика. Софи перегнулась через сиденье
и орала на водителя. Только тут Лэнгдон заметил, что таксист сжимает в руке
микрофон радиопередатчика и что то в него говорит.
Софи развернулась и сунула руку в карман твидового пиджака Лэнгдона. Не успел он
понять, что происходит, как она выдернула револьвер и прижала дуло к виску
таксиста. Тот тут же выронил микрофон, поднял одну руку над головой.
– Софи! – нервно выдохнул Лэнгдон. – Какого черта...
– Arretez! – скомандовала Софи водителю.
Тот, дрожа, повиновался. Остановил машину.
Только теперь Лэнгдон услышал металлический голос диспетчера таксомоторного
парка, доносившийся из радиоприемника:
– ... qui s'appelle Agent Sophie Neveu... – Треск помех, затем голос продолжил:
– Et un Americain, Robert Langdon...
Лэнгдон почувствовал, как напряглись все мышцы. Так они нас уже вычислили?
– Descendez! – скомандовала Софи. – Вон отсюда!
Дрожащий водитель выбрался из машины, обхватив руками голову, и отошел на
несколько шагов.
Софи опустила стекло и теперь целилась в обезумевшего от страха таксиста.
– Роберт, – спокойно сказала она, – садитесь за руль. Теперь вы поведете.
Лэнгдон не стал спорить с женщиной, размахивающей огнестрельным оружием. Вылез
из машины и перебрался на переднее сиденье. Водитель выкрикивал в их адрес какие
то проклятия, но руки по прежнему держал над головой.
– Роберт, – сказала Софи с заднего сиденья, – я так полагаю, вы вдоволь
насмотрелись на чудеса этого парка?
Он кивнул. С него более чем достаточно.
– Вот и прекрасно. Пора убираться отсюда. Поехали!
Лэнгдон взглянул на коробку переключения скоростей, и на лице его отразилось
сомнение. Черт! Он взялся за рукоятку передач.
– Может, лучше вы, Софи?..
– Вперед! – крикнула она.
Из темноты леса показались несколько зевак, подошли посмотреть, что происходит.
Одна женщина достала мобильник и что то в него сказала. Лэнгдон включил мотор и
поставил рукоятку переключения на первую скорость, по крайней мере так ему
показалось. Потом нерешительно надавил на педаль газа.
Шины взвизгнули, машина резко рванула вперед, вильнула в сторону, и толпа зевак
вмиг рассыпалась. Люди кинулись кто куда. Женщина с мобильным телефоном нырнула
в кусты, машина едва не сбила ее.
– Doucement! – воскликнула Софи, когда машина, подпрыгивая на кочках, выехала
на дорогу. – Что это вы делаете?
– Я пытался предупредить! – крикнул Лэнгдон в ответ. – Я ножу машины только с
автоматической коробкой передач!
Пирамида