...За этим заговором стояла могущественная и безжалостная масонская ложа,
щупальца которой дотянулись и до Ватикана.
* * *
В кармане Виттории зазвонил сотовый телефон. Резкий звук прогнал малоприятные
воспоминания из памяти Лэнгдона.
Девушка поднесла телефон к уху, и американцу стало ясно, что, поняв, кто звонит,
она несколько растерялась. Даже со своего места, с расстояния нескольких футов,
ученый узнал этот резкий, как луч лазера, голос:
– Виттория? Говорит Максимилиан Колер. Вам уже удалось найти антивещество?
– Макс! С вами все в порядке?
– Я видел выпуск новостей. Там не было никаких упоминаний о ЦЕРНе или об
антиматерии. Это хорошо. Так что там у вас происходит?
– Ловушку пока обнаружить не удалось. Положение продолжает оставаться очень
сложным. Роберт Лэнгдон принес огромную пользу. У нас есть возможность захватить
убивающего кардиналов человека. В данный момент мы направляемся...
– Мисс Ветра, – остановил ее Оливетти, – вы уже сказали больше чем достаточно.
Виттория прикрыла трубку рукой и произнесла раздраженно:
– Это директор ЦЕРНа, коммандер, и он имеет право...
– Он имеет право быть здесь, чтобы лично разобраться с проблемой. Вы используете
незащищенную сотовую линию и уже сказали, повторяю, более чем достаточно.
– Макс? – процедила Виттория сквозь зубы.
– У меня есть для тебя информация, – сказал Колер. – О твоем отце... Я, кажется,
знаю, кому он рассказывал об антивеществе.
– Макс, отец никому ничего не говорил, – хмуро ответила девушка.
– Боюсь, что твой отец все же не удержался и поделился сведениями о своем
выдающемся открытии. Для полной ясности мне надо проверить кое какие материалы
нашей службы безопасности. Я скоро с тобой свяжусь.
И он отключился.
Когда Виттория засовывала аппарат в карман, ее лицо напоминало восковую маску.
– С вами все в порядке? – участливо спросил Лэнгдон.
Девушка утвердительно кивнула, но дрожащие пальцы ее рук говорили, что это
далеко не так.
* * *
– Церковь расположена на пьяцца Барберини, – сказал Оливетти. Выключив сирену и
посмотрев на часы, он добавил: – У нас еще девять минут.
Местонахождение третьей вехи и церкви вызвало у Лэнгдона какие то отдаленные
ассоциации. Пьяцца Барберини... Это название было ему знакомо, однако в какой
связи, он сразу вспомнить не мог. Но затем он вдруг все вспомнил. Сооружение на
этой площади станции метро вызвало в обществе большие споры, и это случилось лет
двадцать назад. Историки опасались, что строительство большого транспортного
узла под площадью может разрушить стоящий в ее центре многотонный обелиск.
Городским властям пришлось перенести обелиск в другое место, а на площади
установили фонтан под названием «Тритон».
Во времена Бернини на площади стоял обелиск! И если у Лэнгдона до сих пор
продолжали оставаться какие то сомнения, то сейчас они полностью исчезли.
В одном квартале от площади Оливетти свернул в переулок и, проехав еще немного,
заглушил двигатель. Коммандер снял пиджак, закатал рукава рубахи и вогнал обойму
в рукоятку пистолета.
– Мы не можем допустить, чтобы нас заметили, – сказал он. – Вас двоих показывали
по телевизору, поэтому прошу оставаться на противоположной стороне площади и
наблюдать за входом. Я зайду со стороны задней стены. А вот это вам на всякий
случай, – закончил Оливетти и протянул Лэнгдону уже знакомый пистолет.
Профессору все это не очень нравилось. Вот уже второй раз за день ему вручают
оружие. Опуская пистолет в карман, он вспомнил, что до сих пор носит с собой
прихваченный в архиве листок из «Диаграммы». Как он мог забыть о нем? Его
следовало оставить в помещении архива. Американец без труда представил, в какую
ярость впадет хранитель, когда узнает, что бесценная реликвия странствовала по
всему Риму, выполняя роль простого путеводителя. Но, вспомнив о груде битого
стекла и рассыпанных по полу документах, Лэнгдон решил, что у хранителя и без
путешествующей страницы забот будет по самое горло. Если архивы вообще переживут
эту ночь...
Оливетти вылез из машины и поманил их за собой по проулку.
– Площадь там, – сказал он. – Смотрите в оба, а сами постарайтесь остаться
невидимыми. – Постучав пальцем по висящему на поясе мобильному телефону,
коммандер добавил: – А вас, мисс Ветра, я попрошу настроиться на автоматический
набор.
Виттория достала мобильник и нажала кнопку автонабора номера, который она и
Оливетти запрограммировали еще в Пантеоне. Аппарат на поясе офицера
завибрировал, так как работал в режиме беззвучного вызова.
– Отлично, – удовлетворенно кивнул коммандер, передернул затвор своего пистолета
и добавил: – Я буду ждать внутри. Считайте, что этот негодяй уже мой.
* * *
В тот же момент совсем рядом с ними раздался сигнал еще одного сотового
телефона.
– Говорите, – произнес в трубку ассасин.
– Это я, – услышал он, – Янус.
– Приветствую вас, хозяин, – улыбнулся убийца.
– Ваше местонахождение может быть известно. Не исключено, что будут предприняты
попытки вам помешать.
– Они опоздали. Я успел закончить все приготовления.
– Отлично. Сделайте все, чтобы уйти живым. Нам еще предстоит большая работа.
– Тем, кто встанет на моем пути, придется умереть.
– Тем, кто станет на вашем пути, очень многое известно.
– Вы имеете в виду ученого американца?
– Следовательно, вы знаете о его существовании?
– Хладнокровен, но чрезвычайно наивен, – презрительно фыркнул ассасин. – Он
недавно говорил со мной по телефону. Его сопровождает какая то женщина с
полностью противоположным характером.
Убийца почувствовал легкое возбуждение, припомнив огненный темперамент дочери
Леонардо Ветра.
Повисла пауза, а когда собеседник снова заговорил, убийца впервые за все время
их знакомства уловил в голосе лидера ордена «Иллюминати» некоторую
неуверенность.
– Устраните всех, – сказал Янус.
Пирамида