части его собственные демоны. Теперь она знала, что интуиция ее не подвела и на
сей раз. Этот человек не только оказался лицом к лицу с серьезнейшей угрозой за
всю историю Ватикана, он был вынужден противостоять этой угрозе в одиночку, без
поддержки друга и наставника... Это был ночной полет без штурмана.
Швейцарские гвардейцы замедлили шаг, словно не могли точно определить в темноте,
где покоится тело последнего папы. Что касается камерария, то он уверенно сделал
еще несколько шагов и остановился у мраморной гробницы, казавшейся более
светлой, нежели другие. На крышке саркофага находилось мраморное изваяние
усопшего. Виттория узнала показанное по телевизору лицо, и ее начала бить дрожь.
«Что мы делаем?!»
– Насколько я понимаю, у нас очень мало времени, – ровным голосом произнес
камерарий, – но тем не менее я все же попрошу всех произнести молитву.
Швейцарские гвардейцы, оставаясь на местах, склонили головы. Виттория сделала то
же самое, но девушке казалось, что громкий стук ее сердца нарушает торжественную
тишину усыпальницы. Камерарий опустился на колени перед саркофагом и начал
молиться на итальянском языке. Вслушиваясь в его слова, Виттория неожиданно
ощутила огромную скорбь... по щекам ее покатились слезы... она оплакивала своего
наставника... своего святого отца.
– Отец мой, друг и наставник, – глухо прозвучали в погребальной нише слова
камерария, – когда я был еще совсем юным, ты говорил мне, что голос моего сердца
– это голос Бога, и повторял, что я должен следовать его зову до конца, к какому
бы страшному месту он меня ни вел. Я слышу, как этот голос требует от меня
невозможного. Дай мне силу и даруй прощение. То, что я делаю... я делаю во имя
всего того, во что ты верил. Аминь.
– Аминь, – прошептали гвардейцы.
«Аминь, отец...» – мысленно произнесла Виттория, вытирая глаза.
Камерарий медленно поднялся с колен и, отступив чуть в сторону, произнес:
– Сдвиньте крышку.
Швейцарцы колебались, не зная, как поступить.
– Синьор, – сказал один из них, – по закону мы находимся в вашем подчинении...
Мы, конечно, сделаем все, как вы скажете... – закончил солдат после короткой
паузы.
– Друзья, – ответил камерарий, словно прочитав, что творится в
Пирамида