повреждения были стыдливо прикрыты алебастровыми фиговыми листками. Лэнгдона
всегда занимал вопрос, не стоит ли где нибудь в Ватикане громадный, заполненный
мраморными пенисами сундук?..
– Сюда, – провозгласил проводник.
Они уже спустились с лестницы и теперь стояли перед тяжелыми стальными дверями.
Швейцарец набрал цифровой код, и дверь бесшумно скользнула в стену.
В помещении за порогом было настоящее столпотворение.
Глава 36
Штаб швейцарской гвардии.
Лэнгдон стоял в дверях и смотрел на смешение разных эпох, открывшееся перед его
глазами. Встреча времен, думал он. Помещение являло собой великолепно
декорированную библиотеку эпохи Ренессанса. Книжные полки, роскошные восточные
ковры и яркие гобелены... и в то же время блоки новейших компьютеров и факсов,
электронные карты Ватикана и телевизоры, настроенные на прием Си эн эн. Мужчины
в живописных панталонах и футуристического вида наушниках яростно стучали по
клавишам, внимательно вглядываясь в экраны мониторов.
– Подождите здесь, – сказал их провожатый и направился через весь зал к
необычайно высокому жилистому человеку, облаченному в темно синий мундир.
Человек разговаривал по сотовому телефону и держался так прямо, что создавалось
впечатление, будто он даже прогибался назад. Швейцарец что то ему сказал,
человек в синем бросил быстрый взгляд в сторону Лэнгдона и Виттории, кивнул и
вернулся к телефонной беседе.
– Коммандер Оливетти примет вас через минуту, – сказал гвардеец, вернувшись.
– Благодарю.
Гвардеец кивнул и направился назад, к лестнице.
Лэнгдон внимательно посмотрел на коммандера Оливетти, понимая, что перед ним
Верховный главнокомандующий армией суверенной державы. Виттория и Лэнгдон ждали,
наблюдая за происходящим. Гвардейцы в ярких униформах проявляли поистине бурную
деятельность. Со всех сторон доносились команды на итальянском языке.
– Continua cercando! – кричал в микрофон один из них.
– Probasti il museo! – вторил ему другой.
Лэнгдону не надо было хорошо знать итальянский язык, чтобы понять – служба
безопасности Ватикана ведет интенсивные поиски. Это, безусловно, была хорошая
новость. Плохая же новость заключалась в том, что антивещество они пока не
обнаружили.
– С вами все в порядке? – спросил он Витторию. Девушка в ответ лишь устало
улыбнулась и пожала плечами. Коммандер тем временем закончил разговор,
решительным движением захлопнул мобильник и направился к ним. С каждым шагом
офицер, казалось, становился все выше и выше. Лэнгдон и сам был достаточно
высок, и ему редко доводилось смотреть на кого нибудь снизу вверх, но в данном
случае избежать этого было просто невозможно. Весь вид коммандера требовал
подчинения, и Лэнгдон сразу понял, что этот человек прошел через многое. Его
моложавое не по возрасту лицо было словно выковано из закаленной стали. Темные
волосы были острижены коротким ежиком на военный манер, а глаза исполнены той
непреклонной решимости, которая достигается лишь годами упорной муштры. Он
надвигался на них неумолимо, как танк. За ухом у него был крошечный наушник, и
это делало его похожим на агента американской секретной службы из плохого
фильма.
Офицер обратился к ним на английском языке с довольно сильным итальянским
акцентом. Его голос для столь внушительной фигуры оказался на редкость тихим,
но, несмотря на это, звучал по военному уверенно и напористо.
– Добрый день, – сказал он. – Я – коммандер Оливетти, главнокомандующий
швейцарской гвардией, и это я звонил вашему директору.
– Примите нашу благодарность, сэр, за то, что согласились нас принять, – подняла
на него глаза Виттория.
Коммандер, ничего не ответив, жестом пригласил их следовать за ним. Лавируя в
лабиринте электронных приборов, они добрались до двери в боковой стене зала.
– Входите, – пригласил офицер, придерживая дверь.
Переступив через порог, Лэнгдон и Виттория оказались в затемненной комнате, одна
из стен которой светилась экранами множества мониторов. На этих экранах, сменяя
друг друга, лениво двигались изображения различных уголков Ватикана. За
картинками внимательно следил молодой гвардеец.
– Fuori , – сказал Оливетти.
Солдат поднялся со стула и вышел из комнаты. Оливетти подошел к одному из
мониторов и произнес, указывая на экран:
– Это изображение идет с одной из камер дистанционного контроля, спрятанной где
то в недрах Ватикана. Не могли бы вы объяснить, что это такое?
Лэнгдон и Виттория бросили взгляд на дисплей и не удержались от вздоха. Места
для сомнений не осталось. Это была ловушка антиматерии, доставленная сюда из
ЦЕРНа. Внутри прозрачной сферы мерцала парившая в воздухе металлическая капля.
Единственным источником света в том месте, где находился сосуд, служил дисплей
электронного секундомера с ритмично меняющимися на нем цифрами. Вокруг ловушки
царила полная темнота, словно ее поместили куда то под землю или в полностью
закрытое помещение. В верхнем левом углу монитора виднелась надпись: «Прямая
передача – камера наблюдения №86».
Виттория взглянула на меняющиеся цифры электронного счетчика времени и
прошептала Лэнгдону:
– Менее шести часов...
– Итак, мы располагаем временем до... – произнес Лэнгдон, поднося к глазам руку
с часами. Закончить фразу ему помешал сильный спазм где то в районе желудка.
– ...до полуночи, – с безнадежным видом сказала вместо него Виттория.
«Полночь, – подумал Лэнгдон. – Очередное проявление театральности». Тот, кто
прошлой ночью похитил ловушку, очевидно, точно рассчитал время. Мощнейший,
грозящий катастрофой заряд уже был установлен на месте будущего взрыва, или в
«точке зеро», как говорят специалисты.
– Вы подтверждаете, что данный объект принадлежит вашему учреждению? – Шепот
Оливетти теперь больше походил на шипение.
– Да, сэр, – кивнула Виттория. – Этот сосуд был похищен из нашей лаборатории, и
он содержит чрезвычайно взрывоопасную субстанцию, называемую антивеществом.
Слова Виттории ничуть не встревожили Оливетти.
– Я очень хорошо знаком со взрывным делом, мисс Ветра, но о взрывчатке,
именуемой «антивещество», ничего не слышал.
– Это продукт новых технологий. Сосуд надо найти немедленно. В противном случае
придется эвакуировать весь Ватикан.
Оливетти закрыл глаза, а затем медленно открыл их, словно надеясь на то, что это
способно изменить смысл слов, произнесенных девушкой.
– Эвакуировать? – переспросил он. – Вам, надеюсь, известно, что в данный момент
происходит в Ватикане?
Пирамида