элементарные правила должны же выполняться! Я же не тре-
бую, чтобы он встречал меня у дверей... Пусть сделает
три шага навстречу и обнажит голову!
- О ком ты говоришь? -спросил я, опешив.
- Как это о ком? Об этом, вашем... Кто там у вас
главный? Вунюков?
- Балда, - прошипел я. - ты хочешь, чтобы тебя выслуша-
ли? Иди немедленно! В твоем распоряжении тридцать се-
кунд!
И Говорун сдался. Бормоча что-то насчет нарушения
всех и всяческих правил, он вошел в комнату заседаний,
и, нахально, ни с кем не поздоровавшись, развалился на
демонстрационном столе. Лавр Федотович с мутными и по-
желтевшими после вчерашнего глазами, тотчас взял бинокль
и стал клопа рассматривать. Хлебовводов страдая от тух-
лой отрыжки, проныл:
- Ну чего там с ним говорить? Ведь уже все говоре-
но... Он нам только голову морочит...
- Минуточку, - сказал Фарфуркис, бодрый и розовый, как
всегда. Гражданин Говорун, - обратился он к клопу. - тройка
сочла возможным принять вас вне процедуры и выслушать
ваше, как вы пишете, чрезвычайно важное заявление. Трой-
ка предлагает вам быть по возможности кратким и не отни-
мать у нее драгоценное время. Что вы имеете заявить? Мы
вас слушаем.
Несколько секунд Говорун выдерживал ораторскую паузу.
затем он с шумом подобрал под себя ноги, принял гордели-
вую позу, надув щеки, заговорил:
- История человеческого племени, - начал он. - хранит
на своих страницах немало позорных свидетельств варварс-
тва и недомыслия. Грубый невежественный солдат заколол
архимеда. Вшивые попы сожгли джордано бруно. Оголтелые
фанатики травили чарльза дарвина, галилео галилея. Исто-
рия клопов также сохранила упоминание о жертвах невежес-
тва и обскуратизма. Всем памятны великие мучения
клопа-энциклопедиста сапукла, указавшего нашим предкам,
травоядным и древесным клопам, путь истинного прогресса
и процветания. В забвении и нищете закончил свои дни им-
перутор - создатель теории групп крови, вексофоб, решив-
ший проблему плодовитости, пульп, открывший анабиоз.
варварство и невежество обоих наших племен не могло не
наложить, и действительно наложило, свой роковой отпеча-
ток на взаимоотношения между нами. Втуне погибли идеи
великого клопа утописта платуна, проповедовавшего идею
симбиоза клопа и человека и видевшего будущность клопи-
ного племени не на исконном пути паразитизма, а на свет-
лых дорогах дружбы и взаимной помощи. Мы знаем случаи,
когда человек предлагал клопам мир, защиту и покрови-
тельство, выступая под лозунгом: "мы одной крови, вы и
я', но жадные, вечно голодные клопиные массы игнорирова-
ли этот призыв, бессмысленно твердя: " пили, пьем и будем
пить'. - Говорун залпом осушил стакан воды, облизнулся и
продолжал, надсаживаясь, как на митинге: сейчас мы впер-
вые в истории наших племен стоим перед лицом ситуации,
когда клоп предлагает человечеству мир, защиту и покро-
вительство, требуя взамен только одного: признания.
впервые клоп нашел общий язык с человеком. Впервые клоп
общается с человеком не в постели, а за столом перегово-
ров. Впервые клоп взыскует не материальных благ, а ду-
ховного общения. Так неужели же на распутье истории, пе-
ред поворотом, поворотом, который вознесет оба племени
на недосягаемую высоту, мы будем топтаться в нерешитель-
ности, вновь идя на поводу у невежества и взаимоотчуж-
денности, отвергая очевидное и отказываясь признать
свершившееся чудо?
Я, клоп Говорун, единственный говорящий клоп во все-
ленной, единственное звено понимания между нашими племе-
нами, говорю вам от имени миллионов: -опомнитесь! Отб-
росьте предрассудки, растопчите косность, соберите в се-
бе все доброе и разумное и открытыми и ясными глазами
взгляните в глаза великой истине: клоп Говорун есть лич-
ность исключительная, явление необ'ясненное и, быть мо-
жет, даже необ'яснимое!
Да, тщеславие этого насекомого способно было поразить
даже самое заскорузлое воображение. Я чувствовал, что
добром это не кончится, и толкнул Эдика локтем, чтобы он
был готов. Оставалась, правда, надежда на то, что состо-
яние желудочной прострации, в котором пребывала большая
и лучшая часть тройки, помешает взрыву стастей. Благоп-
риятным фактором было отсутствие обожравшегося до пос-
тельного режима выбегаллы. Лавру Федотовичу было нехоро-
шо, он был бледен и обильно потел, Фарфуркис не знал, на
что решиться, и с беспокойством поглядывал по сторонам,
и я уже подумал, что все обошлось, как вдруг Хлебовводов
произнес:
- Пили, пьем и будем пить... Это же он про кого. Это
же он про нас, поганец! Кровь нашу! Кровушку! А? - он ди-
ко огляделся. - да я же его сейчас к ногтю!... Ночью от
них спасу нет, а теперь и днем! Мучители! - и он принялся
яростно чесаться. Говорун несколько испугался, но, одна-
ко, продолжал держаться с достоинством, впрочем, краем
глаза он осторожно высматривал на всякий случай подходя-
щую щель. По комнате распространялся крепчайший запах
дорогого коньяка.
- Кровопийцы! - прохрипел Хлебовводов, вскочил и ри-
нулся вперед.
Сердце у меня замерло. Эдик схватил меня за руку - он
тоже испугался. Говорун прямо-таки присел от ужаса. Но
Хлебовводов, держась за живот, промчался мимо демонстра-
ционного стола, распахнул дверь и исчез. Было слышно,
Скачать книгу [0.10 МБ]
Пирамида