когда тайну знают только пятеро.
Феликс: но я же никому не скажу! Ну зачем это мне, сами
подумайте! Дочерью своей клянусь!
Иван Давыдович: не надо. Это бессмысленно.
В кабинете появляется Павел Павлович с подносом, на
котором дымятся шесть чашечек кофе.
Павел Павлович: а вот и кофеек! Прошу! (Наташе. ) Прошу,
деточка... Ротмистр! Магистр, прошу вас... Вам приглянулась
эта чашечка! Пожалуйста! Феликс Александрович! Я вижу, они вас
совсем разволновали - хлебните черной бодрости, успокойтесь...
Басаврюк, дружище, старый боевой конь, что ты забился в угол?
Чашечку кофе - и все пройдет!
Обнеся всех, он возвращается к журнальному столику с
оставшейся чашечкой и, очень довольный, усаживается в кресло.
Феликс жадно, обжигаясь, выхлебывает свой кофе, ставит
пустую чашку на стол и озирается.
Один только Павел Павлович с видимым наслаждением вкушает
"черную бодрость". Иван же Давыдович хотя и поднес свою
чашечку к губам, но не пьет, а пристально смотрит на Феликса.
И Наташа не пьет: держа чашечку на весу, она внимательно
следит за Иваном Давыдовичем. Ротмистр ищет, где бы ему
присесть. А Курдюков у себя в углу уже совсем было нацелился
отхлебнуть и вдруг перехватывает взгляд Наташи и замирает.
Иван Давыдович осторожно ставит свою чашечку на стол и
отодвигает ее от себя указательным пальцем. И тогда Курдюков с
проклятьем швыряет свою чашечку прямо в книжную стенку.
Павел Павлович (хладнокровно): что, муха попала? У вас,
Феликс Александрович, полно мух на кухне...
Иван Давыдович: князь! Ведь я же вас просил! Ну куда мы
денем труп?
Павел Павлович (ерничает): труп? Какой труп? Где труп? Не
вижу никакого трупа!
Наташа высоко поднимает свою чашечку и демонстративно
медленно выливает кофе на пол. Ротмистр, звучно крякнув,
ставит свою чашку на пол и осторожно задвигает ногой под
диван.
Павел Павлович: ну, господа, на вас не угодишь... Такой
прекрасный кофе... Не правда ли, Феликс алекснадрович?
Курдюков: гад ядовитый! Евнух византийский! Отравитель!
За что? Что я тебе сделал? Убью!
Иван Давыдович: Басаврюк! Если вы еще раз позволите себе
повысить голос, я прикажу заклеить вам рот!
Курдюков (страстным шепотом): но он же отравить меня
хотел! За что?
Иван Давыдович: да почему вы решили, что именно вас?
Курдюков: да потому, что я сманил у него этого треклятого
повара! Помните, был у него повар, Жерар Декотиль? Я его
переманил, и с тех пор он меня ненавидит!
Иван Давыдович смотрит на Павла Павловича.
Павел Павлович (благодушно): да я и думать об этом
забыл!.. Хотя повар был и в самом деле замечательный...
Феликс, наконец, осознает происходящее. Он медленно
поднимается на ноги. Смотрит на свою чашку. Лицо его
искажается.
Феликс: так это что - вы меня отравили? Павел Павлович?
Павел Павлович: ну-ну, Феликс Александрович! Что за
мысли?
Клетчатый (благодушно разглагольствует): напрасно
беспокоитесь, Феликс Александрович. Это он, конечно, целился
не в вас. Если бы он целился в вас, вы бы уже сейчас у нас тут
похолодели... А вот в кого он целился - это вопрос! Конечно, у
нас здесь теперь один лишний, но вот кого он считает лишним?..
Феликс: зверье... Ну и зверье... Прямо вурдалаки
какие-то...
Клетчатый: а как же? А что прикажете делать? У меня,
правда, опыта соответствующего нет пока. Не знаю, как это у
них раньше проделывалось. Я ведь при источнике всего
полтораста лет состою.
Феликс смотрит на него с ужасом и изумлением, как на
редкостное и страшное животное.
Клетчатый: сам-то я восемьсот второго года рождения.
Самый здесь молодой, хе-хе... Но здесь, знаете ли, дело не в
Скачать книгу [0.04 МБ]
Пирамида