Антонович.- Так что, по-моему, провалимся мы благополучно. А
больше сделать ничего нельзя, мальчики.- Михаил Антонович
виновато улыбнулся.- Если, конечно, мы не исправим отражатель.
- На Юпитере нет ремонтных станций. Это следует из всех
теорий Юпитера.- Быкову хотелось, чтобы они все-таки поняли. До
конца поняли. Ему все еще казалось, что они не понимают.
- Какую теорию строения ты считаешь общепринятой?- Спросил
Дауге.
Михаил Антонович пожал плечиком.
- Теорию Кангрена,- сказал он.
Быков выжидающе уставился на планетологов.
- Ну что ж,- сказал Дауге.- Можно и Кангрена.
Юрковский молчал, глядя в потолок.
- Слушайте, планетологи,- не выдержал Быков,- специалисты.
Что будет там, внизу? Вы можете нам это сказать?
- Да, конечно,- сказал Дауге.- Это мы тебе скоро скажем.
- Когда?- Быков оживился.
- Когда будем там, внизу,- сказал Дауге. Он засмеялся.
- Планетологи,- сказал Быков.- Спе-ци-а-лис-ты..
- Н-надо рассчитать,- сказал Юрковский, глядя в потолок.
Он говорил медленно и почти не заикался.- Пусть М-Михаил
рассчитает, на какой глубине к-корабль перестанет проваливаться
и п-повиснет.
- Интересно,- сказал Михаил Антонович.
- П-по Кангрену давление в Юпитере р-растет быстро.
П-подсчитай, Михаил, и выясни г-глубину погружения, д-давление
на этой глубине и силу т-тяжести.
- Да,- сказал Дауге.- Какое будет давление? Может быть,
нас просто раздавит.
- Ну, не так это просто,- проворчал Быков.- Двести тысяч
атмосфер мы выдержим. А фотонный реактор и корпуса ракет и того
больше.
Юрковский сел, согнул ноги.
- Т-теория Кангрена не хуже других,- сказал он.- Она даст
порядок величин.- Он посмотрел на штурмана.- М-мы могли бы
п-посчитать сами, но у тебя в-вычислитель.
- Ну, конечно,- сказал Михаил Антонович.- Ну, о чем
говорить? Конечно, мальчики.
Быков попросил:
- Михаил, давай сюда программу, я прогляжу, и вводи ее в
киберштурман.
- Я уже ввел, Лешенька,- виновато ответил штурман.
- Ага,- сказал Быков.- Ну что ж, хорошо.- Он поднялся.-
Так. Теперь все ясно. Нас, конечно, не раздавит, но назад мы
уже не вернемся - давайте говорить прямо. Ну, не мы первые.
Честно жили, честно и умрем. Я с Жилиным попробую что-нибудь
сделать с отражателем, но это... Так...- Он сморщился и
покрутил разбухшим носом.- Что намерены делать вы?
- Н-наблюдать,- жестко сказал Юрковский.
Дауге кивнул.
- Очень хорошо,- Быков поглядел на них исподлобья.- У меня
к вам просьба: присмотрите за Молларом.
- Да-да,- подтвердил Михаил Антонович.
- Он человек новый, и... Бывают нехорошие вещи... Вы
знаете.
- Ладно, Леша,- сказал Дауге, бодро улыбаясь.- Будь
спокоен.
- Вот так,- сказал Быков.- Ты, Миша, поди в рубку и сделай
все расчеты, а я схожу в медчасть, помассирую бок. Что-то я
здорово расшибся.
Выходя он услышал, как Дауге говорил Юрковскому:
- В известном смысле нам повезло, Володька. Мы кое-что
увидим, чего никто не видел. Пойдем чиниться.
- П-пойдем,- сказал Юрковский.
Ну, вы меня не обманете, подумал Быков. Вы все-таки еще не
поняли. Вы все-таки еще верите. Вы думаете: Алексей вытащил
нас из черных песков Голконды, Алексей вытащил нас из гнилых
болот, он вытащит нас из водородной могилы. Дауге - тот
наверняка так думает. А Алексей вытащит?
В медицинском отсеке Моллар, дыша носом от боли, мазался
жирной танииновой мазью. У него было красное лоснящееся лицо и
красные лоснящиеся руки. Увидев Быкова, он приветливо улыбнулся
и громко запел про ласточек: он почти успокоился. Если бы он
не запел про ласточек, Быков мог бы считать, что он успокоился
по-настоящему. Но Моллар пел громко и старательно, время от
времени шипя от боли.
3. Бортинженер предается воспоминаниям,
А штурман советует не вспоминать
Жилин ремонтировал комбайн контроля отражателя. В рубке
было очень жарко и душно, по-видимому, система кондиционирования
по кораблю была совершенно расстроена, но заниматься ею не было
ни времени, ни, главное, желания. Сначала Жилин сбросил куртку,
затем комбинезон и остался в трусах и сорочке. Варечка тут же
устроилась в складках сброшенного комбинезона и вскоре исчезла -
осталась только ее тень да иногда появлялись и сразу же исчезали
большие выпуклые глаза.
Жилин одну за другой вытаскивал из исковерканного корпуса
комбайна пластметалловые пластины печатных схем, прозванивал
уцелевшие, откладывал в сторону расколотые и заменял их
запасными. Работал он методически, неторопливо, как на зачетной
сборке, потому что спешить было некуда и потому что все это
было, по-видимому, ни к чему. Он старался ни о чем не думать и
только радовался, что очень хорошо помнит общую схему, что ему
почти не приходится заглядывать в руководство, что расшибся он
не так уж сильно и ссадины на голове подсохли и совсем не болят.
За кожухом фотореактора журчал вычислитель. Михаил Антонович
Скачать книгу [0.06 МБ]
Пирамида