засунул руку в диван и снова повернул там что-то. Окунь ожил.
-- Видал? -- сказал Витька. -- Когда даю максимальное напряжение --
все в порядке.
-- Экземпляр неудачный, -- сказал я наугад.
Витька вынул руку из дивана и уставился на меня.
-- Экземпляр... -- сказал он. -- Неудачный... -- Глаза его стали
как у дубля. -- Экземпляр экземпляру люпус эст...*
* От латинской пословицы "человек человеку -- волк".
-- Потом он, наверное, мороженый, -- сказал я, осмелев.
Витька меня не слушал.
-- Где бы рыбу взять? -- сказал он, озираясь и хлопая себя по
карманам. -- Рыбочку бы...
-- Зачем? -- спросил я.
-- Верно, -- сказал Витька. -- Зачем? Раз нет другой рыбы, --
рассудительно произнес он, -- почему бы не взять другую воду? Верно?
-- Э, нет, -- возразил я. -- Так не пойдет.
-- А как? -- жадно спросил Витька.
-- Выметайся отсюда, -- сказал я. -- Покинь помещение.
-- Куда?
-- Куда хочешь.
Он перелез через диван и сгреб меня за грудки.
-- Ты меня слушай, понял? -- сказал он угрожающе. -- На свете нет
ничего одинакового. Все распределяется по гауссиане. Вода воде рознь...
Этот старый дурак не сообразил, что существует дисперсия свойств...
-- Эй, милый, -- позвал я его. -- Новый год скоро! Не увлекайся
так.
Он отпустил меня и засуетился:
-- Куда же я его дел?.. Вот лапоть!.. Куда я его сунул?.. А, вот
он...
Он бросился к стулу, на котором торчком стоял умклайдет. Тот самый.
Я отскочил к двери и сказал умоляюще:
-- Опомнись! Двенадцатый же час! Тебя же ждут! Верочка ждет!
-- Не, -- отвечал он. -- Я им туда дубля послал. Хороший дубль,
развесистый... Дурак дураком. Анекдоты, стойку делает, танцует, как
вол...
Он крутил в руках умклайдет, что-то прикидывая, примериваясь,
прищуря один глаз.
-- Выметайся, говорят тебе! -- заорал я в отчаянии.
Витька коротко глянул на меня, и я присел. Шутки кончились.
Витька находился в том состоянии, когда увлеченные работой маги
превращают окружающих в пауков, мокриц, ящериц и других тихих животных.
Я сел на корточки рядом с джинном и стал смотреть.
Витька замер в классической позе для материального заклинания
(позиция "мартихор"), над столом поднялся розовый пар, вверх-вниз
запрыгали тени, похожие на летучих мышей, исчез "мерседес", исчезла
бумага, и вдруг вся поверхность стола покрылась сосудами с прозрачными
растворами. Витька не глядя сунул умклайдет на стул, схватил один из
сосудов и стал его внимательно рассматривать. Было ясно, что теперь он
отсюда никуда и никогда не уйдет. Он живо убрал с дивана ванну, одним
прыжком подскочил к стеллажам и поволок к столу громоздкий медный
аквавитометр. Я устроился было поудобнее и протер джинну окошечко для
обозрения, но тут из коридора донеслись голоса, топот ног и хлопанье
дверей. Я вскочил и кинулся вон из лаборатории.
Ощущение ночной пустоты и темного покоя огромного здания исчезло
бесследно. В коридоре горели яркие лампы. Кто-то сломя голову мчался по
лестнице, кто-то кричал: "Валька! Напряжение упало! Сбегай в
аккумуляторную!", кто-то вытряхивал на лестничной площадке шубу, и
мокрый снег летел во все стороны. Навстречу мне с задумчивым лицом
быстро шел изящно изогнутый Жиан Жиакомо, за ним с огромным портфелем
под мышкой и с его тростью в зубах семенил гном. Мы раскланялись. От
великого престидижитатора пахло хорошим вином и французскими
благовониями. Остановить его я не посмел, и он прошел сквозь запертую
дверь в свой кабинет. Гном просунул ему вслед портфель и трость, а сам
нырнул в батарею парового отопления.
-- Какого дьявола? -- вскричал я и побежал на лестницу.
Институт был битком набит сотрудниками. Казалось, их было даже
больше, чем в будний день. В кабинетах и лабораториях вовсю горели огни,
двери были распахнуты настежь. В институте стоял обычный деловой гул:
треск разрядов, монотонные голоса, диктующие цифры и произносящие
заклинания, дробный стук "мерседесов" и "рейнметаллов". И над всем этим
раскатистый и победительный рык Федора Симеоновича: "Эт' хорошо, эт'
здо-о-рово! Вы молодец, голубчик! Но к-какой дурак выключил
г-генератор?" Меня саданули в спину твердым углом, и я ухватился за
перила. Я рассвирепел. Это были Володя Почкин и Эдик Амперян, они тащили
на свой этаж координатно-измерительную машину весом в полтонны.
-- А, Саша? -- приветливо сказал Эдик. -- Здравствуй, Саша.
-- Сашка, посторонись с дороги! -- крикнул Володя Почкин, пятясь
задом.
-- Заноси, заноси!..
Я схватил его за ворот:
-- Ты почему в институте? Ты как сюда попал?
-- Через дверь, через дверь, пусти... -- сказал Володя. -- Эдька,
еще правее! Ты видишь, что не проходит?
Я отпустил его и бросился в вестибюль. Я был охвачен
административным негодованием. "Я вам покажу, -- бормотал я, прыгая
через четыре ступеньки. -- Я вам покажу бездельничать. Я вам покажу всех
пускать без разбору!.." Макродемоны Вход и Выход, вместо того чтобы
заниматься делом, дрожа от азарта и лихорадочно фосфоресцируя, резались
в рулетку. На моих глазах забывший свои обязанности Вход сорвал банк
примерно в семьдесят миллиардов молекул у забывшего свои обязанности
Выхода. Рулетку я узнал сразу. Это была моя рулетка. Я сам смастерил ее
для одной вечеринки и держал ее за шкафом в электронном зале, и знал об
этом один только Витька Корнеев. Заговор, решил я. Всех разнесу. А через
вестибюль все шли и шли покрытые снегом краснолицые веселые сотрудники.
-- Ну и метет! Все уши забило...
-- А ты тоже ушел?
Скачать книгу [0.18 МБ]
Пирамида