дороге... Кинул бы ее, стерву, обратно в Зону, и концы в воду...
Он с тоской огляделся. Над потрескавшимся асфальтом дрожал горячий
воздух, угрюмо глядели заколоченные окна, по пустырю бродили пылевые
чертики. Он был один.
- Ладно, - сказал он решительно. - Каждый за себя, один бог за всех.
На наш век хватит...
Торопливо, чтобы не передумать снова, он засунул баллон в кепи, а
кепи завернул в кожанку. Потом он встал на колени и, навалившись, слегка
накренил будку. Толстый сверток лег на дно ямки, и еще осталось много
свободного места. Он осторожно опустил будку, покачал ее двумя руками и
поднялся, отряхивая ладони.
- И все, - сказал он. - И никаких.
Он забрался в раскаленную духоту будки, опустил монету и набрал
номер.
- Гута, - сказал он. - Ты, пожалуйста, не волнуйся. Я опять попался.
- Ему было слышно, как она судорожно вздохнула, и он торопливо проговорил:
- Да ерундистика это все, месяцев шесть-восемь... и со свиданиями...
Переживем. А без денег ты не будешь, деньги тебе пришлют... - Она все
молчала. - Завтра утром тебя вызовут в комендатуру, там увидимся. Мартышку
приведи.
- Обыска не будет? - спросила она глухо.
- А хоть бы и был. Дома все чисто. Ничего, держи хвост трубой... Уши
торчком, хвост пистолетом. Взяла в мужья сталкера, теперь не жалуйся. Ну,
до завтра... Имей в виду, я тебе не звонил. Целую в носик.
Он резко повесил трубку и несколько секунд стоял, изо всех сил
зажмурившись, стиснув зубы так, что звенело в ушах. Потом он опять бросил
монетку и набрал другой номер.
- Слушаю вас, - сказал Хрипатый.
- Говорит Шухарт, - сказал Рэдрик. - Слушайте внимательно и не
перебивайте...
- Шухарт? - очень натурально удивился Хрипатый. - Какой Шухарт?
- Не перебивайте, я говорю! Я попался, бежал и сейчас иду сдаваться.
Мне дадут года два с половиной или три. Жена остается без денег. Вы ее
обеспечите. Чтобы она ни в чем не нуждалась, понятно? Понятно, я вас
спрашиваю?
- Продолжайте, - сказал Хрипатый.
- Недалеко от того места, где мы с вами в первый раз встретились,
есть телефонная будка. Там она одна, не ошибетесь. Фарфор лежит под ней.
Хотите берите, хотите нет, но жена моя чтобы ни в чем не нуждалась. Нам с
вами еще работать и работать. А если я вернусь и узнаю, что вы сыграли
нечисто... Я вам не советую играть нечисто. Понятно?
- Я все понял, - сказал Хрипатый. - Спасибо. - Потом, помедлив
немного, спросил: - Может быть, адвоката?
- Нет, - сказал Рэдрик. - Все деньги до последнего медяка - жене. С
приветом.
Он повесил трубку, огляделся, глубоко засунул руки в карманы брюк и
неторопливо пошел вверх по Горняцкой улице между пустыми, заколоченными
домами.
3. Ричард Г.Нунан, 51 год, представитель поставщиков
электронного оборудования при Хармонтском филиале МИВК
Ричард Г.Нунан сидел за столом у себя в кабинете и рисовал чертиков в
огромном блокноте для деловых заметок. При этом он сочувственно улыбался,
кивал лысой головой и не слушал посетителя. Он просто ждал телефонного
звонка, а посетитель, доктор Пильман, лениво делал ему выговор. Или
воображал, что делает ему выговор. Или хотел заставить себя поверить,
будто делает ему выговор.
- Мы все это учтем, - сказал наконец Нунан, дорисовав десятого для
ровного счета чертика и захлопнув блокнот. - В самом деле, безобразие...
Валентин протянул тонкую руку и аккуратно стряхнул пепел в
пепельницу.
- И что же именно вы учтете? - вежливо осведомился он.
- А все, что вы сказали, - весело ответил Нунан, откидываясь в
кресле. - До последнего слова.
- А что я сказал?
- Это несущественно, - произнес Нунан. - Что бы вы ни сказали, все
будет учтено.
Валентин (доктор Валентин Пильман, лауреат Нобелевской премии и все
такое прочее) сидел перед ним в глубоком кресле, маленький, изящный,
аккуратный, на замшевой курточке ни пятнышка, на поддернутых брюках ни
морщинки; ослепительная рубашка, строгий одноцветный галстук, сияющие
ботинки, на тонких бледных губах ехидная улыбочка, огромные черные очки
скрывают глаза, над широким низким лбом черные волосы жестким ежиком.
- По-моему, вам зря платят ваше фантастическое жалование, - сказал
он. - Мало того, по-моему, вы еще и саботажник, Дик.
- Чш-ш-ш! - произнес Нунан шепотом. - Ради бога, не так громко.
- В самом деле, - продолжал Валентин. - Я довольно давно слежу за
вами: по-моему, вы совсем не работаете...
- Одну минутку! - прервал его Нунан и помахал розовым толстым
пальцем. - Как это не работаю? Разве хоть одна рекламация осталась без
последствий?
- Не знаю, - сказал Валентин и снова стряхнул пепел. - Приходит
хорошее оборудование, приходит плохое оборудование. Хорошее приходит чаще,
а при чем здесь вы, не знаю.
- А вот если бы не я, - возразил Нунан, - хорошее приходило бы реже.
Кроме того, вы, ученые, все время портите хорошее оборудование, а потом
заявляете рекламации, и кто вас тогда покрывает? Вот, например...
Зазвонил телефон, и Нунан, сразу забыв о Валентине, схватил трубку.
- Мистер Нунан? - спросила секретарша. - Вас снова господин Лемхен.
- Соединяйте.
Валентин поднялся, положил потухший окурок в пепельницу, в знак
прощания пошевелил у виска двумя пальцами и вышел, маленький, прямой,
складный.
- Мистер Нунан? - раздался в трубке знакомый медлительный голос.
- Слушаю вас.
Скачать книгу [0.13 МБ]
Пирамида