ведь у нас умник.
- Конечно, Папа, - сказал Умник. - Все готово.
- Покушение какое-нибудь? Или нападение на башни? Иди-ка ты прямо
сейчас и подготовь мне к ночи материалы, а мы здесь обсудим сроки...
Когда дверь за Умником закрылась, Папа сказал:
- Ты что-то хотел сообщить нам о Волдыре, Странник?
* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ТЕРРОРИСТ *
9
Сопровождающий негромко сказал: "Ждите здесь" и ушел, - скрылся между
кустами и за деревьями. Максим сел на пенек посередине полянки, засунул
руки глубоко в карманы брезентовых штанов и стал ждать. Лес был старый,
запущенный, подлесок душил его, от древних морщинистых стволов несло
трухлявой гнилью. Было сыро. Максим ежился, он чувствовал дурноту,
хотелось посидеть на солнышке, погреть плечо. В кустах неподалеку кто-то
был, но Максим не обращал внимания - за ним следили от самого поселка, и
он ничего не имел против. Странно было бы, если бы они поверили сразу же.
Сбоку на полянку вышла маленькая девочка в огромной залатанной кофте
и с корзинкой на руке. Она уставилась на Максима и так, не отрывая от него
любопытных глаз, прошла мимо, спотыкаясь и путаясь в траве. Какой-то
зверек вроде белки мелькнул между кустами, взлетел на дерево, глянул вниз,
испугался и исчез. Было тихо, только где-то далеко стучала неровным стуком
машина - резала тростник на озере.
Человек в кустах не уходил - буравил спину недобрым взглядом. Это
было неприятно, но надо привыкать. Теперь всегда будет так. Обитаемый
остров ополчился на него, стрелял в него, следил за ним, не верил ему.
Максим задремал. Последнее время он часто задремывал в самые неподходящие
моменты. Засыпал, просыпался, опять засыпал. Он не пытался с этим
бороться: так хотел организм, а ему виднее. Это пройдет, только не надо
сопротивляться.
Зашуршали шаги, и сопровождающий сказал: "Идите за мной". Максим
поднялся, не вынимая рук из карманов, и пошел за ним, глядя на его ноги в
мягких мокрых сапогах. Они углубились в лес и принялись ходить, описывая
круги и сложные петли, постепенно приближаясь к какому-то жилью, до
которого от полянки напрямик было совсем близко. Потом сопровождающий
решил, что он достаточно запутал Максима, и полез напрямик через бурелом,
причем, как человек городской, производил много шума и треска, так что
Максим даже перестал слышать шаги того человека, который крался следом.
Когда бурелом кончился, Максим увидел за деревьями лужайку и
покосившийся бревенчатый дом с заколоченными окнами. Лужайка заросла
высокой травой, но Максим видел, что здесь ходили - и совсем недавно, и
давно. Ходили осторожно, стараясь каждый раз подойти к дому другим путем.
Сопровождающий открыл скрипучую дверь, и они вошли в темные затхлые сени.
Человек, который шел следом, остался снаружи. Сопровождающий отвалил
крышку погреба и сказал: "Идите сюда, осторожнее..." Он плохо видел в
темноте. Максим спустился по деревянной лестнице.
В погребе было тепло, сухо, здесь были люди, они сидели вокруг
деревянного стола и смешно таращились, пытаясь разглядеть Максима. Пахло
свежепогашенной свечей. По-видимому, они не хотели, чтобы Максим видел их
лица. Максим узнал только двоих: Орди, дочь старой Илли Тадер, и толстого
Мемо Грамену, сидевшего у самой лестницы с пулеметом на коленях. Вверху
тяжело грохнула крышка люка, и кто-то сказал:
- Кто вы такой? Расскажите о себе.
- Можно сесть? - спросил Максим.
- Да, конечно. Идите сюда, на мой голос. Наткнетесь на скамью.
Максим сел за стол и обвел глазами соседей. За столом кроме него было
четверо. В темноте они казались серыми и плоскими, как на старинной
фотографии. Справа сидела Орди, а говорил плотный широкоплечий человек,
сидевший напротив. Он был неприятно похож на ротмистра Чачу.
- Рассказывайте, - повторил он.
Максим вздохнул. Ему очень не хотелось начинать знакомство прямо с
вранья, но делать было нечего.
- Своего прошлого я не знаю, - сказал он. - Говорят, я горец. Может
быть. Не помню... Зовут меня Максим, фамилия - Каммерер. В Гвардии меня
звали Мак Сим. Помню себя с того момента, когда меня задержали в лесу у
Голубой Змеи...
С враньем было покончено, и дальше дело пошло легче. Он рассказывал,
стараясь быть кратким и в то же время не упустить то, что казалось ему
важным.
- ...Я отвел их как можно дальше вглубь карьера, велел им бежать, а
сам не торопясь вернулся. Тогда ротмистр расстрелял меня. Ночью я пришел в
себя, выбрался из карьера и вскоре набрел на пастбище. Днем я прятался в
кустах и спал, а ночью подбирался к коровам и пил молоко. Через несколько
дней мне стало лучше. Я взял у пастухов какое-то тряпье, добрался до
поселка Утки и нашел там Илли Тадер. Остальное вам известно.
Некоторое время все молчали. Потом человек деревенского вида, с
длинными волосами до плеч, сказал:
- Не понимаю, как это он не помнит прошлой жизни. По-моему, так не
бывает. Пусть вот Доктор скажет.
- Бывает, - коротко сказал Доктор. Он был худой, заморенный и вертел
в руках трубку. Видимо, ему очень хотелось курить.
- Почему вы не бежали вместе с приговоренным? - спросил широкоплечий.
- Там оставался Гай, - сказал Максим. - Я надеялся, что Гай пойдет со
мной... - Он замолчал, вспоминая бледное потерянное лицо Гая и страшные
глаза ротмистра, и горячие толчки в грудь и живот, и ощущение бессилия и
обиды. - Это, конечно, была глупость, - сказал он. - Но тогда я этого не
понимал.
- Вы принимали участие в операциях? - спросил позади грузный Мемо.
- Я уже рассказывал.
- Повторите!
- Я принимал участие в одной операции, когда были захвачены Кетшеф,
Орди, вы и еще двое, не назвавших себя. Один из них был с искусственной
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида