И при всем при том дело свое он знал. У себя в "изране"
он давно уже был старшим, числился членом двадцати
разнообразных комиссий, как союзных, так и международных,
постоянно шастал за рубеж на всякие конгрессы и вообще был без
пяти минут доктор. Из всех своих знакомых больше всего он
уважал вечеровского, потому что вечеровский был лауреат, а
валька до дрожи мечтал стать лауреатом. Сто раз он рассказывал
малянову, как нацепит медаль и пойдет в таком виде на
свиданку. Для него каждая свиданка была приключением,
независимо от того, чем она кончалась. Светка, женщина
исключительно красивая, но склонная к меланхолии, давно
махнула на него рукой, тем более он в ней души не чаял и
постоянно дрался из-за нее в общественных местах. Он вообще
любил подраться, ходить с ним в ресторан было сущим
наказанием... Словом, жил он ровно, весело, удачливо и без
каких-нибудь особых потрясений.
Странные события с ним начались, оказывается, еще две
недели назад, когда серия опытов, заложенная в прошлом году,
стала вдруг давать результаты совершенно неожиданного и даже
сенсационного свойства ("вы этого, отцы, понять не можете, это
связано с обратной транскриптазой, она же рнк-зависимая
днк-полимераза, она же просто ревертаза, это такой фермент в
составе онкорн-вирусов, и это, я вам прямо скажу, отцы, пахнет
нобелевкой...") В лаборатории вайнгартена кроме него самого
никто этих результатов оценить не сумел. Большинству, как это
всегда бывает, было "до лампочки", а отдельные творческие
единицы решили просто, что серия провалилась. Время между тем
летнее, и все рвутся в отпуска. Вайнгартен же, естественно,
никому отпуска не подписывает. Возникает скандальчик - обиды,
местком, партбюро. И в разгар этого скандальчика вайнгартену
на одном из совещаний полуофициально сообщают, что есть такое
мнение: назначить товарища вайнгартена валентина андреевича
директором новейшего супермодернового биологического центра,
строительство которого сейчас заканчивается в добролюбове.
От этого сообщения голова вайнгартена в. А. Пошла кругом,
но он тем не менее сообразил, что такое директорство,
во-первых, пока еще журавль в небе, а когда и если превратится
в синицу в руках, то, то-вторых, вышибет вайнгартена в. А. Из
творческой работы по крайней мере года на полтора, а то и на
два. В то время как нобелевка, отцы, это нобелевка.
Поэтому пока вайнгартен просто обещал подумать, а сам
вернулся в лабораторию к своей загадочной обратной
транскриптазе и к незатихающему скандальчику. Не прошло и двух
дней, как его вызвал к себе шеф-академик и, расспросив о
текущей работе ("я держал язык за зубами, отцы, я был
предельно сдержан..."), Предложил ему оставить эту
сомнительную чепуху, а заняться такой-то и такой-то темой,
имеющей большое народнохозяйственное значение, а потому
сулящей неисчислимые материальные и духовные блага, за что он,
шеф - академик, ручается головой.
Ошеломленный всеми этими ни с того ни с сего
распахнувшимися горизонтами, вайнгартен имел неосторожность
похвастаться дома, да не просто дома, а перед своей тещей,
которую он зовет кавторангом, потому что она действительно
капитан второго ранга в отставке. И небо над ним потемнело.
("Отцы, с этого вечера мой дом превратился в лесопилку. Меня
непрерывно пилили и требовали, чтобы я соглашался немедленно,
причем сразу на все...")
А лаборатория тем временем, несмотря на скандальчики,
продолжала выдавать на-гора результаты один другого
поразительнее. Тут умирает тетка, чрезвычайно дальняя
родственница по отцу, и, улаживая дело о наследстве,
вайнгартен обнаружил на чердаке ее дома в кавголове ящик,
набитый монетами советского чекана, вышедшими из употребления
в шестьдесят первом году. Надо знать вайнгартена, чтобы
поверить: как только он нашел этот ящик, его перестали
интересовать все прочие явления жизни, вплоть до надвигающейся
нобелевки включительно. Он засел дома и четверо суток
перебирал содержимое ящика, глухой к звонкам из института и к
пилящим речам кавторанга. В этом ящике он обнаружил
замечательные экземпляры. О, великолепные! Но дело было не в
этом.
Когда, покончив с монетами, он вернулся в лабораторию,
ему стало ясно, что открытие уже, можно сказать, свершилось.
Конечно, оставалась еще масса неясного, конечно, все это
надлежало еще оформить - тоже, между прочим, работа
немаленькая, - но сомнений больше не было, открытие
вылупилось. Вайнгартен закрутился как белка в колесе. Он разом
покончил со всеми скандалами в лаборатории, в двадцать четыре
часа вывез кавторанга с девчонками на дачу, отменил все
встречи и все свидания и только было засел дома для нанесения
последнего решающего удара, как наступил позавчерашний день.
Позавчера, едва вайнгартен принялся за работу, в квартире
обьявился этот самый рыжий-маленький медно-красный человечек с
очень бледным личиком, втиснутый в наглухо застегнутый черный
костюм какого-то древнего покроя. Он вышел из детской и, пока
валька беззвучно открывал и закрывал рот, ловко присел перед
ним на край стола и начал говорить. Без всяких предисловий он
обьявил, что некая внеземная цивилизация уже давно внимательно
и с беспокойством следит за его, вайнгартена в. А. , Научной
деятельностью. Что последняя работа упомянутого вайнгартена
вызывает у них особую тревогу. Что он, рыжий человечек,
уполномочен предложить вайнгартену в. А. Немедленно свернуть
упомянутую работу, а все материалы по ней уничтожить.
- Вам совершенно не нужно знать, зачем и почему мы этого
требуем, - обьявил рыжий человечек. - Вы должны знать только,
что мы уже пытались принять меры к тому, чтобы все произошло
естественным путем. Вам ни в коем случае не следует
заблуждаться, будто предложение вам поста директора, другой
перспективной темы, находка ящика с монетами и даже
Скачать книгу [0.09 МБ]
Пирамида