- Почти что, - ответствовал я.
Тут я вспомнил и огляделся. Вправо уходил проулок, там по-прежнему
стояла легковушка.
- Я сразу понял, куда вы направляетесь, - продолжал лейтенант. Он так
и подпрыгивал от возбуждения. - Хотел было остановить, да смутился, запрос
сделал... Снова выбегаю, а вас уже нет. Ну, как там было? Что он? Грозен?
Внезапно я почувствовал страшную усталость. И Моисей Наумович тоже
едва держался на ногах. А до дома километров пять.
- Слушайте, лейтенант, - сказал я. - У вас там машина. Отвезите-ка вы
нас по домам.
Он растерянно посмотрел на меня, затем на Моисея Наумовича, затем
снова на меня.
- Я бы с радостью, Алексей Андреевич, - промямлил он. - Но у меня
здесь, видите ли, пост...
- А хоть бы и широкая масленица, - проворчал вдруг Моисей Наумович. -
Сколько времени сейчас?
Лейтенант с готовностью заглянул под рукав.
- Половина двенадцатого. А что?
- А то самое, молодой человек, - сказал мой старик. - Если не хотите
на мой "скорбный стол", уезжайте отсюда с максимальной скоростью. Он
предупредил, что терпеть вас здесь будет только до полуночи.
Лейтенант С. прекрасно знал, что такое "скорбный стол". И он верил в
медицину. Он повернулся и бегом бросился в проулок.
- Насчет машины, - сказал Моисей Наумович, глядя ему вслед, - это
была прекрасная идея. А то я, признаться, несколько утомился. И зябко мне
как-то... Старость - не радость... Ну, а возвращаясь к нашему разговору,
позволю себе вам попенять. Вы вели себя неосмотрительно. Это благородно,
конечно, - задом амбразуры затыкать... из гордости там или от особенной
щепетильности, но, согласитесь...
Я во всем с ним соглашался. Я любил его. У меня слезы выступили на
глазах. Я снова обнял его и похлопал от избытка чувств по лопаткам. А тут
и дверца легковушки хлопнула, вспыхнули фары, и машина, выкатив на улицу,
остановилась перед нами. Распахнулись дверцы, и молодой
радостно-испуганный голос воззвал:
- Садитесь, товарищи доктора!
Пока мы усаживались, лейтенант С. сообщил:
- Приказано всем немедленно возвращаться.
Машина тронулась и с места взяла скорость. Мы покатили вниз, к мосту
через Овраг. Я заметил, что откуда-то выползли и устремились следом за
нами еще три машины...
Тем и закончился для нас этот жуткий вечер. Конечно, никуда мы с
Алисой не отпустили Моисея Наумовича, а напоили огненным чаем с огненной
водой и уложили в постель, навалив на него все покрывала и шубы, какие
нашлись. Утром он встал здоровым, бодрым и склонным к философическим
размышлениям.
20
Большой живот да тощий фаллос -
Вот все, что от него осталось.
И знает пасмурное тело:
Конец развенчивает дело.
Вот и все, пожалуй, что мне известно о ташлинском феномене, как пышно
поименовал эту эпопейку покойный майор С. Так или иначе, опрометчивое
обязательство свое я выполнил. В меру своих сил, памяти и суждений. Что
еще?
Считается, что 29 января 87-го года Ким Волошин бесследно исчез.
По-моему, никого это не огорчило. Поскольку ни в одном автобусе его не
заметили, надо полагать, что он покинул наш город на попутке. Хотя, может
быть, я готов и в это поверить, уплыл на облаке или передвинулся
каким-нибудь еще более противоестественным образом. Но, скорее всего,
думаю, уехал на попутке.
Как и следовало ожидать, город успокоился далеко не сразу. Довольно
долго еще обыватели жили с опаской, оглядкой и в готовности претерпеть.
Масла в огонь подливали кликуши, паникеры и вообще жаждущие популярности,
утверждавшие, будто своими глазами видели злокозненного беса вчера,
сегодня, неделю назад, причем в самых странных местах: то верхом на трубе
райкома ("и галушка в зубах"), то проезжающим на персональном лимузине
нашего мэра, то даже в женском туалете театра... Словом, все это были
чепуховые слухи, и возникали они в течение двух-трех месяцев, пока не
смешались неразличимо в одно месиво из летающих тарелок, экстрасенсов,
ходоков с кладбища, вурдалаков из скотомогильника и так далее...
Но была информация вполне достоверная.
На другой день после исчезновения Кима Волошина в номере гостиницы
"Урал" был обнаружен труп. Человек средних лет с явно семитскими чертами
лица, облаченный в отличного покроя костюм. Лежал на полу в нелепой позе,
словно смерть накрыла его, когда он заглядывал под диван. При трупе
оказался паспорт на имя Ильи Захаровича Гершзона, командировка в
Ташлинскую райзаготконтору и обратный билет на авиарейс Ольденбург -
Москва. Покойного доставили к нам в прозекторскую. Моисей Наумович
определил время смерти: около двух суток до обнаружения. Причина смерти:
острая коронарная недостаточность.
Компетентные люди провели расследование. Выяснилось, что гражданин
Гершзон отметил командировку в конторе неделю назад и больше там не
появлялся. Что организации, командировавшей гражданина Гершзона, в природе
не существует. Что паспорт его хотя и подлинный, но не его паспорт. Еще
нашлись свидетели, видевшие гражданина лже-Гершзона дня за четыре до его
смерти в Черемушках в компании с пресловутым К. Волошиным. Мы
посоветовались с Моисеем Наумовичем и решили с нашей информацией не
высовываться. Следствию это бы не помогло, а нервы нам потрепали бы...
Вторая достоверная история касается Люси Волошиной.
Люся со своей глухонемой дочкой осталась жить в памятной нам
квартирке. К чести дома, отношение к ней сложилось прекрасное. Возможно,
потому, что ее сочли околдованной, обманутой и покинутой. Существовала она
очень скромно, но не нуждалась. Ее прямо спросили, и она прямо ответила,
что беглый муж оставил ей на прожитье небольшой вклад в сберкассе. Дом
Скачать книгу [0.09 МБ]
Пирамида