- Матвей, я хотел бы уточнить относительно ульмотронов...
- Ульмотроны в порядке очереди, - сказал Матвей.
Брюнетка томно вздохнула, зорко поглядела на Марка и с покорным видом
присела на край кресла.
- Нам полагается вне очереди, - сказал человек в очках.
- Значит, вы получите вне очереди, - сказал Матвей. - Существует
очередь внеочередников, и ты там восьмым...
Брюнетка, грациозно изогнувшись, принялась рассматривать дырку на
шортах, затем, послюнив палец, стерла сажу с локтя.
- Одну минуточку, Постышева, - сказал Матвей и наклонился к
микрофону. - Внимание, Радуга! Говорит директор. Распределение
ульмотронов, прибывших на звездолете "Тариэль", будет производиться по
спискам, утвержденным в Совете, и никаких исключений делаться не будет.
Так вот, Постышева... Вызвал я тебя для того, чтобы сказать, что ты мне
надоела. Я был мягок... Да, да, я был терпелив. Я сносил все. Ты не можешь
упрекнуть меня в жестокости. Но честная Радуга! Есть же предел всему!
Одним словом, передай Галкину, что я отстранил тебя от работы и с первым
же звездолетом отправляю тебя на Землю.
Огромные прекрасные глаза Постышевой немедленно наполнились слезами.
Марк скорбно покачал головой, Горбовский пригорюнился. Директор, выпятив
челюсть, смотрел на Постышеву.
- И поздно теперь плакать, Александра, - сказал он. - Плакать надо
было раньше. Вместе с нами.
В кабинет вошла хорошенькая женщина в плиссированной юбке и легкой
кофточке. Она была подстрижена под мальчика, русая челка падала ей на
глаза.
- Хэлло! - сказала она, приветливо улыбаясь. - Матвей, я не помешала
вам? О! - она заметила Постышеву. - Что такое? Мы плачем? - она обняла
Постышеву за плечи и прижала ее голову к груди. - Матвей, это вы? Как не
стыдно! Вероятно, вы были грубы. Иногда вы бываете невыносимы!
Директор пошевелил усами.
- Доброе утро, Джина, - сказал он. - Отпустите Постышеву, она
наказана. Она тяжко оскорбила Канэко, и она украла энергию...
- Какой вздор! - воскликнула Джина. - Успокойся, девочка! Какие
слова: "украла", "оскорбила", "энергия"! У кого она украла энергию? Ведь
не у Детского же! Не все ли равно, кто из физиков тратит энергию - Аля
Постышева или этот ужасный Ламондуа!
Директор величественно поднялся.
- Леонид, Марк, - сказал он. - Это Джина Пикбридж, старший биолог
Радуги. Джина, это Леонид Горбовский и Марк Валькенштейн, звездолетчики.
Звездолетчики встали.
- Хэлло, - сказала Джина. - Нет, я не хочу с вами знакомиться...
Почему вы - двое здоровых, красивых мужчин - так равнодушны? Как вы можете
сидеть и смотреть на плачущую девочку?
- Мы не равнодушны! - запротестовал Марк. Горбовский с изумлением
посмотрел на него. - Мы как раз хотели вмешаться...
- Так вмешивайтесь же! Вмешивайтесь! - сказала Джина.
- Ну знаете, товарищи! - загремел директор. - Мне это совсем не
нравится! Постышева, вы свободны. Идите, идите... В чем дело, Джина?
Отпустите Постышеву и изложите ваше дело... Ну, вот видите, она вам всю
кофту заревела. Постышева, идите, я вам сказал!
Постышева встала и, закрыв лицо ладонями, вышла. Марк вопросительно
посмотрел на Джину.
- Ну, разумеется, - сказала она.
Марк одернул куртку, строго посмотрел на Матвея, поклонился джине и
тоже вышел. Матвей расслабленно махнул рукой.
- Отрекусь, - сказал он. - Никакой дисциплины. Вы понимаете, что вы
делаете, Джина?
- Понимаю, - сказала Джина, подходя к столу. - Вся ваша физика и вся
ваша энергия не стоят одной Алиной слезинки.
- Скажите это Ламондуа. Или Пагаве. Или Форстеру. Или, к примеру,
Канэко. А что касается слезинок, то у каждого свое оружие. И хватит об
этом, с вашего позволения! Я вас слушаю.
- Да, хватит, - сказала Джина. - Я знаю, что вы столь же упрямы,
сколь и добры. А следовательно, упрямы бесконечно. Матвей, мне нужны люди.
Нет-нет... - Она подняла маленькую ладонь. - Дело предстоит очень
рискованное и интересное. Мне стоит только поманить пальцем, и половина
физиков сбежит от своих зловещих руководителей.
- Если поманите вы, - сказал Матвей, - то сбегут и сами
руководители...
- Благодарю вас, но я имею в виду охоту на кальмаров. Мне нужно
двадцать человек, чтобы отогнать кальмаров от берега Пушкина.
Матвей вздохнул.
- Чем вам не понравились кальмары? - сказал он. - У меня нет людей.
- Хотя бы десять человек. Кальмары систематически грабят рыбозаводы.
Чем у вас сейчас заняты испытатели?
Матвей оживился.
- Да, верно! - сказал он. - Габа! Где у меня сейчас Габа? Ага,
помню... Все в порядке, Джина, у вас будут десять человек.
- Вот и хорошо. Я знала, что вы добры. Я пойду завтракать, и пусть
они меня найдут. До свиданья, милый Леонид. Если захотите принять участие,
мы будем только рады.
- Уф!.. - сказал Матвей, когда дверь закрылась. - Прелестная женщина,
но работать я предпочитаю все-таки с Ламондуа... Но каков твой Марк!
Горбовский самодовольно ухмыльнулся и налил себе еще соку. Он снова
блаженно вытянулся в кресле и, молвив тихонько: "Можно?" - включил
проигрыватель. Директор тоже откинулся на спинку кресла.
- Да! - мечтательно произнес он. - А помнишь, Леонид, - Слепое Пятно,
Станислав Пишта кричит на весь эфир... Да, кстати! Ты знаешь...
- Матвей Сергеевич, - сказал голос из репродуктора. - Сообщение со
"Стрелы".
- Читай, - сказал Матвей, наклоняясь вперед.
- "Выхожу на деритринитацию. Следующая связь через сорок часов. Все
благополучно. _А_н_т_о_н". Связь неважная, Матвей Сергеевич: магнитная
буря...
- Спасибо, - сказал Матвей. Он озабоченно обернулся к Горбовскому. -
Между прочим, Леонид, что ты знаешь о Камилле?
- Что он никогда не снимает шлема, - сказал Горбовский. - Я его
однажды прямо об этом спросил, когда мы купались. И он мне прямо ответил.
- И что ты думаешь о нем?
Скачать книгу [0.10 МБ]
Пирамида