- Молодец, что приехал.
- Да, да.
- Зачем ты трезвый? Вечно ты трезвый, когда не надо.
- Я буду пьяный.
- Сегодня ты мне нужен пьяный.
- Буду.
- Чтобы делать с тобой, что хочу. Не ты со мной, а я.
- Да.
Она удовлетворенно смеялась, и они плясали молча, ничего не
видя и ни о чем не думая. Как во сне, как в бою. Такая она сейчас
была - как сон, как бой. Диана, на которую нашло... Вокруг били в
ладоши и вскрикивали, кажется, еще кто-то пытался плясать, но
Виктор отшвырнул его, чтобы не мешал, а Росшепер протяжно кричал:
"О мой бедный пьяный народ!"
- Он импотент?
- Еще бы. Я его мою.
- И как?
- Абсолютно.
- О мой бедный пьяный народ! - Стонал Росшепер.
- Пошли отсюда, - сказал Виктор. Он поймал ее руку и повел.
Пьянь и рвань расступилась перед ним, воняя спиртом и чесноком, а
в дверях путь преградил губастый молокосос с румянцем на всю щеку
и сказал что-то наглое, кулаки у него чесались, но Виктор сказал
ему: "Потом, потом", и молокосос исчез. Держась за руки, они про-
бежали по пустому коридору, затем Виктор, не выпуская ее руки,
отпер дверь, и, не выпуская ее руки, запер дверь изнутри и было
жарко, стало нестерпимо жарко, душно, и комната была сначала ши-
рокая и просторная, а потом сделалась узкой и тесной, и тогда
Виктор распахнул окно, и черный сырой воздух залил его голые пле-
чи и грудь. Он вернулся в кровать, нашарил в темноте бутылку с
джином, отхлебнул и передал Диане. Потом он лег, и слева тек хо-
лодный воздух, а справа было горячее шелковистое и нежное. Теперь
он слышал, что пьянка продолжается, гости пели хором.
- Что? - Сказала Диана сонно.
- Долго они будут выть?
- Не знаю. Какое нам дело? - Она повернулась на бок и легла
щекой на его плечо. - Холодно, - пожаловалась она.
Они повозились, забираясь под одеяло.
- Не спи, - сказал он.
- Угу, - пробормотала она.
- Тебе хорошо?
- Угу.
- А если за ухо?
- Угу... Отстань, больно.
- Слушай, а нельзя здесь пожить недельку?
- Можно.
- А где?
- Я спать хочу. Дай поспать бедной пьяной женщине.
Он замолчал и лежал не шевелясь. Она уже спала. "Так я и сде-
лаю" - подумал он. - "Здесь будет хорошо, тихо. Только не вече-
ром. Не станет же он пьянствовать каждый вечер, ему же лечиться
надо... Пожить здесь денька три-четыре... пять-шесть и меньше
пить, совсем не пить и работать... Давно я не работал... Чтобы
начать работать, надо хорошенько заскучать, чтобы ничего больше
не хотелось"... Он вздрогнул, задремывая - "Насчет Ирмы... Насчет
Ирмы я напишу Рец-Тусову, вот что я сделаю. Не струсил бы Рец-Ту-
сов, трус он. Должен мне девятьсот крон... Когда речь заходит о
господине президенте, все это не имеет значения, все мы становим-
ся трусами. Почему мы все-таки трусы? Чего мы, собственно, боим-
ся? Перемен мы боимся. Нельзя будет пойти в писательский кабак и
пропустить рюмку очищенной... Швейцар не будет кланяться... И во-
обще швейцара не будет, самого сделают швейцаром. Плохо, если на
рудники... Это действтельно плохо... Но это же редко, времена не
те... Смягчение нравов... Сто раз я об этом думали сто раз обна-
руживал, что бояться в общем-то нечего, а все равно боюсь. Потому
что тупая сила, подумал он. Это страшная штука, когда против тебя
тупая, свиная со щетиной сила, неуязвимая ни для логики, неуязви-
мая ни для эмоций... И Дианы не будет..."
Он задремал и снова проснулся, потому что под открытым окном
громко разговаривали и ржали, как животные. Затрещали кусты.
- Не могу я их сажать, - сказал пьяный голос полицмейстера. -
Нет такого закона...
- Будет, - сказал Росшепера голос. - Я депутат или нет?
- А такой закон есть, чтобы под городом - рассадник заразы? -
- Рявкнул бургомистр.
- Будет, - упрямо сказал Росшепер.
- Они не заразные, - пробормотал фальцетом директор гимназии.
- Я имею ввиду, что в медицинском отношении.
- Эй, гимназия, - сказал Росшепер, - расстегнуться не забудь.
- А такой закон есть, чтобы честных людей разоряли? - Рявкнул
бургомистр. - Чтоб разоряли, есть такой закон?
- Будет, я тебе говорю! - Сказал Росшепер. - Я депутат или
нет?
"Чем бы их садануть?" - Подумал Виктор.
- Росшепер! - Сказал полицмейстер. - Я тебе друг? Я тебя, под-
леца, выбирал, я тебя, подлеца, на руках носил. А теперь они шля-
ются, заразы по городу. Ничего не могу. Закона нет, понимаешь?
- Будет, - сказал Росшепер. - Я тебе говорю, будет. В связи с
заражением атмосферы...
- Нравственной! - Вставил директор гимназии. - Нравственной и
моральной.
- Что?
- В связи, говорю, с отравлением атмосферы и по причине недос-
таточности обрыбления прилежащих водоемов... Заразу ликвидировать
и учредить в отдаленной местности. Годится?
- Дай, я тебя поцелую, - сказал полицмейстер.
- Молодец, - сказал бургомистр. - Голова. Дай я тебя тоже...
- Ерунда, - сказал Росшепер. - Раз плюнуть... Споем? Нет не
желаю. Пошли еще по маленькой.
- Правильно. По маленькой - и домой.
Скачать книгу [0.16 МБ]
Пирамида