_Мой_непрошеный_спутник_выпустил_облако_ядовитого_дыма._
_– Какой_церкви,_мисс_Стюарт?_
_– Христианской,_мистер_Клеменс._
_Я_устала,_промокла_и_была_не_настроена_обсуждать_тему,_которой_хватило_бы_на_поездку_от_Миссури_до_Калифорнии._
_– Какую_из_христианских_церквей_вы_имеете_в_виду?_Даже_здесь,_на_Гавайях,_у_язычников_есть_большой_выбор._
_– Вы_отлично_знаете,_что_я_имею_в_виду,_мистер_Клеменс._В_ваших_словах_заключено_презрение_к_нашим_отважным_миссионерам._И_к_вере,_которая_завела_их_так_далеко_от_дома._
_Мгновение_помолчав,_мистер_Клеменс_кивнул_и_рукой_стряхнул_воду_со_шляпы._
_– Я_знал_одну_миссионерку,_посланную_сюда,_на_Сандвичевы_острова._С_ней_случилась_ужасная_вещь._Вернее,_я_знал_не_ее,_а_ее_сестру._Удивительно_щедрая_женщина,_могла_дать_вам_все,_о_чем_попросите…_если_у_нее_это_было._
_Казалось,_корреспондент_был_полностью_поглощен_приятными_воспоминаниями,_и,_подождав_несколько_минут,_я_спросила:_
_– Так_что_же_с_ней_случилось?_
_Мистер_Клеменс_недоуменно_взглянул_на_меня:_
_– С_кем?_
_– С_миссионеркой._Сестрой_вашей_знакомой,_которую_послали_на_Сандвичевы_острова._
_– А-а!_Ее_съели._
_– Прошу_прощения?_
_– Съели, –_повторил_корреспондент_сквозь_зубы,_в_которых_была_зажата_сигара._
_– Туземцы? –_спросила_я_в_ужасе. –_Гавайцы?_
_– Конечно_туземцы._Неужели_вы_думаете,_что_я_имею_в_виду_других_миссионеров?_
_– Какой_ужас!_
_Он_кивнул:_
_– Они_потом_очень_жалели_об_этом._Туземцы_то_есть._Когда_родственники_бедной_леди_приехали_за_ее_вещами,_туземцы_говорили_им,_что_очень_сожалеют._Они_говорили,_что_это_произошло_случайно._
_Я_смотрела_на_него,_не_в_силах_произнести_ни_слова._Наши_кони_мягко_ступали_по_намокшей_лаве._
_– Случайно, –_повторила_я_упавшим_голосом._
_Он_стряхнул_пепел_с_сигары._
– _Согласен_с_вами,_мисс_Стюарт._Такие_вещи_случайно_не_происходят. –_Он_назидательно_поднял_вверх_палец. –_Это_часть_космического_плана…_если_угодно,_Божественного_Провидения!_
_Я_молчала._
_Мистер_Клеменс_ухмыльнулся_в_усы_и,_пришпорив_коня,_обогнал_преподобного_Хеймарка_и_двух_джентльменов,_впавших_в_сонное_оцепенение,_и_опять_присоединился_к_Ханануи._
_Впереди,_за_неожиданно_возникшей_перед_нами_рощей_деревьев,_вставало_сияние_более_яркое_и_свирепое,_чем_отраженный_закат._Лужи_вокруг_нас_сделались_багровыми,_и_я_невольно_подумала_о_туземцах,_совершавших_на_этих_черных_скалах_человеческие_жертвоприношения_и_оставлявших_за_собой_лужи_крови._
_Вулкан_возвышался_перед_нами_во_всей_своей_славе._Мы_вступили_во_владения_грозной_богини_Пеле._
Чтобы убить время до лекции, Элинор решила прогуляться по курорту. Понемногу она начинала ориентироваться. К востоку от Большого хале находились сады, пальмовая роща, один из трех теннисных центров и оба поля для гольфа – одно уходило вдоль берега на север, второе – на юг. К западу расположились Приморский луг, лагуны, бар Кораблекрушения, манговый пруд и протянувшийся на четверть мили пляж. К югу от пляжа можно было увидеть густые заросли, где находилось большинство хале, в том числе и ее. К северу от пляжа, на длинном скалистом мысе стояли самоанские бунгало – шикарные коттеджи с двориками-ланаи и бассейнами. С севера, востока и юга курорт ограждали поля аха. К океану можно было подобраться только в районе пляжа и лодочной пристани, находящейся на северном краю полуострова.
Элинор уже узнала, где находятся петроглифы – на узкой тропе, ведущей к берегу через лавовые поля на юге, сразу же за полем для гольфа. Маленькая табличка в начале тропы сообщала, что рисунки на скалах сделаны древними гавайцами и охраняются администрацией курорта. Другая табличка просила гуляющих вернуться до темноты, поскольку поля аха полны трещин и лавовых трубок и могут представлять опасность.
Она вернулась к Большому хале за двадцать минут до начала экскурсии. Миновав выход в Китовый ланаи и несколько закрытых ресторанов, она вышла в просторный атриум. Похоже, Большой хале был курортом в курорте, не выходя из которого можно было наслаждаться экзотическим отдыхом.
Внешний вид здания был обманчив: стилизованная крыша и обвивающие стены лианы создавали колорит туземной хижины, но внутри все семь этажей были обставлены с предельной элегантностью. Входящему в Большой хале со стороны океана предстояло пройти сначала через бамбуковую рощу, мимо прудов с карпами и цветущих орхидей. В здание они входили как бы незаметно благодаря открытому атриуму и обилию лиан и растений в кадках. Элинор подумала, что так могли выглядеть дворцы древнего Вавилона.
В двухэтажном вестибюле блестели натертые полы, у входа таинственно улыбались золоченые будды. По стенам расположились торговые киоски, но большинство их было закрыто. По залу бродили без видимой цели несколько рабочих, но они не могли избавить Элинор от ощущения пустоты и тишины, которую нарушали только отдаленный шум прибоя и крики птиц, сидящих в клетках, – здесь были какаду, макао, птицы-носороги и многие другие экзотические пернатые.
В свое время у Элинор был продолжительный роман с архитектором, и теперь она могла оценить кедр и резное красное дерево, полированные медные ручки, мраморные подоконники, карнизы из железного дерева и японские веранды, одновременно традиционные и изысканные. Здесь не было диснеевской агрессивности в отношении материала – во всяком случае, так сказал бы ее бывший ухажер.
Почему-то Элинор подумала, что ей нужно отпустить волосы. Обычно она стриглась коротко – кто-то из друзей сказал, что она похожа на Амелию Эрхарт, – но весной позволяла волосам отрасти, чтобы подстричь их во время летнего путешествия. Обычно в незнакомом городе она оставляла вещи в отеле и отправлялась на поиски женской парикмахерской – она до сих пор называла их про себя салонами красоты, хотя еще тетя Бини смеялась над этим словом. Там, выясняя, какая стрижка в этом сезоне считается самой модной, Элинор очень быстро ломала языковой и культурный барьер и находила общий язык с женщинами. За время стрижки и сушки волос они успевали сообщить ей, где найти хорошие рестораны и магазины, что стоит посмотреть, и иногда сами показывали ей эти места. Она стриглась в Москве и Барселоне, Рейкьявике и Бангкоке, Гаване и Стамбуле… какой бы ужасной ни была стрижка, волосы отрастали, и осенью она стригла их у себя в кампусе.
Теперь Элинор интересовало, где стригут волосы женщины, работающие в Мауна-Пеле. Конечно, не здесь. Здешний салон красоты по ценам конкурировал с Беверли-Хиллз. Она знала, что большинство служащих привозят на автобусах издалека – иногда из самого Хило.
Поглядев на часы, она увидела, что настало время начала экскурсии. В программе говорилось, что желающие должны собраться у будд в вестибюле, но Элинор никого не видела. Будды были сделаны из кованой бронзы и при ближайшем рассмотрении оказались вовсе не буддами. Она достаточно путешествовала по Азии, чтобы узнать так называемых послушников, сложивших ладони в молитвенной медитации. Сделаны они были, скорее всего, в Камбодже или Таиланде.
– Таиланд, – сказал приятный голос позади нее. – Конец восемнадцатого века.
Обернувшись, Элинор увидела мужчину одних с ней лет, лицо которого безошибочно говорило о его полинезийском происхождении.
Его коротко подстриженные волосы с проседью заметно курчавились, а глаза за круглыми очками в тонкой оправе были большими и выразительными. Кожа его имела оттенок темного дерева, которое украшало интерьеры Большого хале. Этот оттенок еще больше подчеркивали рубашка из голубого шелка и светлые хлопчатобумажные брюки.
– Доктор Кукали? – Элинор протянула руку.
Его рукопожатие было мягким, как шелк его рубашки.
– Пол Кукали. Похоже, на сегодня вы составляете всю группу. Можно узнать ваше имя?
– Элинор Перри, – сказала она.
– Рад познакомиться, мисс Перри.
– Раз уж наша группа такая маленькая, зовите меня просто Элинор. – Она опять повернулась к скульптуре. – Превосходные послушники.
Пол Кукали с удивлением взглянул на нее:
– Вы знаете, кто это? Тогда, может быть, вы знаете и для какой цели служили эти статуи? Заметили какие-нибудь различия?
Элинор покачала головой:
Скачать книгу [0.22 МБ]
Пирамида