реакций, искажающих
ясность моего восприятия или препятствующих восстановлению
равновесия. Сам я чаще всего даже не замечал таких
нарушений — но они их улавливали и
тут же предлагали способ решения проблемы. Меня
предупреждали о предстоящем уроке, он проходил только с
моего согласия, но, едва моделирование
начиналось, обстоятельства становились для меня полной и
достоверной действительностью — и я переживал их на
собственном опыте. Большая часть
таких ситуаций представляла собой краткие события, во время
которых мне приходилось принимать трудное решение в
чрезвычайно неблагоприятных
обстоятельствах. Важнейшей частью этих переживаний, тем
самым уроком, который навсегда оставался в памяти, было
конструктивное и обоснованное
решение возникшей проблемы. Если мне не удавалось найти
верное решение, моделирование повторялось. Повторение
ситуации не избавляло меня от
ощущения достоверности происходящего, но, как только урок
заканчивался, я уже прекрасно понимал, что пережитое было
именно моделированием.
Любопытным дополнением стали более поздние опыты, когда
Разведчики из нашей лаборатории знакомились и вступали в
общение с разумными
существами, которым удалось освоить использование слов. По
восприятию некоторые из этих существ очень напоминали моих
Разумников; более того,
они приветствовали меня как старого знакомого, и я тоже
чувствовал, что мы уже встречались.
Я никогда не задавал Разумникам прямой вопрос о том,
какова их роль в жизни человека на Земле. У меня возникла
убежденность, что они
представляют собой более зрелую разновидность помощников из
внешних колец, которые прежде были людьми. Их поведение и
цели казались очень
похожими, за исключением того, что знания и технологии
Разумников намного превышали все, что можно извлечь из
человеческого жизненного опыта.
Эту точку зрения подтверждал тот факт, что они, похоже, не
принимали участия в последовательном переходе по кольцам. Я
считал, что задавать
Разумникам вопросы о мотивах их поведения просто
непочтительно — вероятно, мне не хотелось лишиться той
доброй помощи, какую они оказывали.
Таким образом, во внетелесном состоянии я обычно не вступал
с ними в прямое или осознанное общение.
Однако нам, дуракам, просто не сидится на месте.
Однажды ночью у меня мелькнула кое-какая мысль, и я решил
ее проверить. К тому времени
излучение Разумников было мне хорошо знакомо, и я хотел
настроиться на этот сигнал, как на метки других существ. Я
надеялся многому научиться. Вот
описание этих событий из моего дневника. Я немного
расшифровал записи, чтобы они стали хоть чуток
вразумительнее.
Время: Ночь, 2 часа 17 минут... спальня... Проснулся
после двух циклов сна; отдохнувший, расслабленный...
методом "отцепиться и выкатиться"
перехожу во второе тело, "выкатываюсь" из него, и на этот
раз довольно определенно воспринимаю метку Разумника... не
очень четко, но, как мне
кажется, достаточно... настраиваюсь на метку... обычная
процедура растягивания... быстро прохожу сквозь систему
колец... покидаю ее, и это меня совсем
не удивляет... чувствую тепло; по мере движения оно
усиливается и вскоре становится совсем нестерпимым, пора
разворачиваться... в этот момент врезаюсь
во что-то головой и падаю; сильный толчок... вытягиваюсь —
передо мной действительно барьер: гладкий на ощупь,
твердый, непроницаемый... жар по-
прежнему вызывает очень неприятное ощущение... Я
уплотняюсь, сжимаюсь. Понимаю, что дальше не пройти и уже
можно возвращаться в тело... передо
мной возникает яркое, очень мощное свечение... сначала оно
овальное, затем меняет форму и превращается в высокую
человекоподобную фигуру, такую
ослепительную, что я невольно съеживаюсь... кажется, целую
вечность отползаю назад, пытаясь прикрыться от этой
яркости... потом немного
успокаиваюсь; неприятное ощущение проходит, теперь яркость
вполне терпима.
(Так лучше?).
"Лучше" — мягко сказано! Еще немного, и я бы просто
расплавился.
(Ударился головой?).
Что ж, думаю, можно сказать и так. В обычном мире моя
голова уже торчала бы с другой стороны...
(Нет нужды беспокоиться. У тебя крепкая голова,
господин Монро).
Чуть не подпрыгиваю от неожиданности. Никогда не думал,
что у Бога может быть такое ироничное чувство юмора. К тому
же, это саркастическое
"господин Монро"... Я выпрямляюсь, уже не пытаясь укрыться
от света. Возникает такое чувство, словно мне протянули
руку. Обмениваемся
рукопожатием.
(Есть более интересные и подходящие для путешественника
места).
Пирамида