классического труда "Структура научных революций", вышедшего в свет в 1962
году. Я знаю Томаса Куна с детства, так как наши родители дружили еще в ту
пору, когда жили в Нью-Йорке. Меня водили к Кунам на детские рождественские
праздники. Надо сказать, что его жена, Джехана, дама очень эрудированная в
области мифологии и фольклора, сообщила мне много весьма полезных сведений.
Мне очень пригодилось одно наблюдение Куна. Он заметил: западная научная
парадигма закоснела настолько, что стала напоминать средневековую теологию.
По словам Куна, система представлений попала в зависимость от структуры,
категорий и полярностей языка, таких, как реальное - нереальное, существует
- не существует, объективное - субъективное, внутренний - внешний мир и было
- не было. Кун порекомендовал мне, чтобы, проводя свои исследования, я,
насколько возможно, отвлекся от этих чисто языковых форм и занялся
непосредственно сбором сырой информации, не сопоставляя ее со своими
представлениями о том, что бывает, не задаваясь вопросом, впишутся ли мои
данные в существующую систему мировоззрения. Позднее я сам увижу, что
обнаружил, и пойму, позволяет ли собранная информация выстроить какую-либо
теорию. В своих исследованиях я руководствовался именно этим принципом.
Когда ко мне обращается похищенный - по направлению уфологических
организаций, коллегипсихиатра или по собственной инициативе, узнав обо мне
из средств массовой информации, - я первым долгом объявляю, что вижу в нем
партнера по исследованиям. Похищенные знают, что я занимаюсь исследованием
феномена встреч с пришельцами, но я объясняю, что для меня важнее всего их
здоровье и благополучие. В минувшие три с половиной года сформировался общий
подход к каждому случаю, методологический и практический. Методология
исследований развивается и до сих пор, претерпевая изменения.
Курс исследования и лечения открывается беседой, которая занимает
полтора - два часа. Во время этой встречи я выясняю обстоятельства,
связанные с феноменом похищения, и как можно больше узнаю о пациенте и его
семье. Иногда я дополнительно опрашиваю родственников, среди которых также
попадаются испытавшие.
Нередко похищенные могут многое вспомнить сознательно, без помощи
гипноза. Например, один девятнадцатилетний юноша в первую же беседу вспомнил
мелкие подробности похищения, произошедшего с ним в четырехлетнем возрасте.
Он с тревогой рассказывал, как серые пришельцы средь бела дня забрали его со
двора перед домом, где он играл, и доставили на космический корабль. Юноша
детально описал НЛО, имевший форму тарелки, а также существ, которые там
находились. На борту корабля он не мог двигаться. Его заставили лежать в
кабине, подвергая облучению светом, напоминавшим лазер. С помощью
инструмента цилиндрической формы у него взяли образец кожи. Затем его
вернули на улицу, где находился его дом, и сказали: "Беги".
Похищенные часто признают, что с ними происходили события, которые
хоть и выпали из поля их сознания, но при. этом оказывают постоянное влияние
на их повседневную жизнь. Сознавая, что эти события могут оказаться
травматическими, а возвращение воспоминаний чревато новыми тревогами,
большинство похищенных предпочитают прибегнуть к моей помощи, чтобы
вспомнить пережитый опыт. По их мнению, лучше наяву столкнуться с тем, что
случилось, нежели сознавать, что значительная часть духовной жизни,
переживаний остается сокрытой. Их не пугает, что пережитые события могут
быть очень болезненными.
Если привести человека в неординарное состояние, а для этого можно
использовать даже такой простой метод, как релаксация, то это поможет
разрушить стену, отгораживавшую часть его сознания, и разрядить
травматическое воздействие события. Я и сам не понимаю, почему этот метод
столь эффективен. Большинство похищенных, с которыми я работал, чрезвычайно
легко впадают в неординарные состояния сознания, хотя, как показывают
исследования прошлых лет, испытавшие не более подвержены действию гипноза,
чем другие. Создается впечатление, будто изменение состояния сознания
отражает первоначальные изменения, произошедшие в результате травматического
эпизода. При этом сознание освобождается от ограничений, возникших при
похищении.
Похищенные воспринимают эти ограничения как нечто гораздо более
сильное, чем нормальные защитные механизмы, с помощью которых оберегает себя
человеческая психика. Похищенные считают, что провал в памяти на девяносто
процентов является результатом манипуляций, выполненных пришельцами, которые
умеют включать или отключать сознание извне. По словам похищенных, пришельцы
часто говорят, что люди не должны и не будут помнить происшедшее. Иногда
похищенному объясняют, что отключение памяти - в его интересах. И
действительно, когда речь идет о детях, спонтанное возвращение памяти о
похищении оказывается для них очень болезненным (см. Джерри, в главе 6).
Некоторые похищенные, работая со мной, чувствуют, что они нарушают установки
пришельцев; нередко испытавшие ощущают связь со своими похитителями, а
иногда считают себя в некотором роде их союзниками. При этом я успокаиваю
их, заверяя, что, насколько мне известно, возвращение памяти никогда не
наносило вреда, если лечение проводилось надлежащим образом.
Когда испытавшие начинают вспоминать пережитое, их рассказ бывает
вначале окрашен в трагические тона, причиняет боль, но позднее вызывает у
них ощущение глубокой внутренней связи с встреченными пришельцами.
Высказывалось предположение, что в данном случае проявляется известный
"стокгольмский синдром", при котором заложник, отождествляя себя с
похитителями, сочувствует им. В основе этого синдрома лежит подсознательное
желание действовать в ситуации, когда человек на самом деле совершенно
беспомощен. Я не могу опровергнуть эту гипотезу. Тем не менее мне кажется,
что похищенные ощущают более глубокую и осмысленную общность с феноменом, к
которому они оказались причастны.
Весьма примечательной стороной похищений являются обстоятельства,
сопутствующие восстановлению в памяти пережитого. Человек может прожить
несколько лет, а то и десятилетий, вовсе не помня о том, что с ним
произошло, а потом, под действием какого-то события, случившегося с ним или
ставшего ему известным, он вдруг начинает вспоминать. Причем событие, давшее
толчок возвращению памяти, может быть связано с похищениями лишь весьма
отдаленно. До сих пор непонятно, как связь между похищенным и пришельцами
влияет на воспоминания, почему испытавшие вдруг берутся за расследование
Пирамида