подъезд - как раз в тот самый, в какой и нужно было войти Борису
Александровичу, дабы попасть в свою квартиру.
Незнакомец постоял там несколько секунд, словно бы поджидая Бориса
Александровича, крадущимся шагом шедшего следом за ним. А потом в
мгновение ока растаял в воздухе, как привидение. Одновременно исчезли
и изумрудные огоньки, кольцом окружавшие его.
Наш протрезвевший со страху пенсионер решился войти в свой подъезд
далеко не сразу. Какое-то время он топтался перед ведущей в него
дверью, шумно отдуваясь, стирая ладонью со лба испарину испуга вместе
с каплями дождя. Наконец, собрался с духом. С величайшей осторожностью
пересек то место, на котором исчез, канув неведомо куда, мужчина в
кольце огоньков. Затем рванул дверь подъезда на себя и опрометью
кинулся вверх по лестнице.
Правильно говорят: у страха глаза велики. Ошеломленный происшедшим,
Борис Александрович Сидоренко забыл о том, что в доме есть лифт.
- Тяжело дыша, я мчался по лестнице, отсчитывая этажи. Опомнился лишь
тогда, когда обнаружил, что стою перед дверью своей собственной
квартиры. Хотел достать из кармана ключи, но тут кто-то толкнул меня в
бок. Краем глаза я успел приметить мужскую вроде бы фигуру. Секундой
ранее на лестничной площадке никого не было! Фигура, внезапно
появившаяся там справа и чуть сзади от меня, возникла из ниоткуда
буквально на пустом месте. Повторяю, я увидел ее лишь мельком, самым
краем глаза. И все. Далее наступил полный провал в памяти... Прихожу
потом в себя и осознаю, что лежу, скорчившись, на резиновом коврике
перед дверью в мою квартиру.
Встал я с кряхтеньем с холодного каменного пола и чисто автоматическим
жестом нажал пальцем на кнопку дверного звонка. Дверь распахнулась, и
моя супруга бросилась, вся в слезах, мне на шею с воплем: "Боренька,
где ты был всю ночь напролет, мой родной?!"
Как оказалось, Борис Александрович Сидоренко нажал пальцем на кнопку
звонка ровно в пять часов утра. Где он обретался в течение всей ночи,
чем занимался, наш пенсионер не помнит.
Может быть, он проспал до утра на резиновом коврике перед дверью? Ну,
сами понимаете, выпил человек. Пришла в голову пьяная блажь отдохнуть
недолго прямо на пороге собственного жилища. Он прилег отдохнуть, а
там и сам не заметил, как крепко уснул...
Такое предположение опровергается показаниями его жены:
- Я знала, что Борис отправился в гости к друзьям, и не ждала его
раньше десяти часов вечера. Пробило десять часов. Потом одиннадцать.
Наступила полночь, а мужа все нет. Я стала сильно волноваться. Вдруг
послышался характерный зычный голос Бориса. Он донесся с лестничной
площадки из-за входной двери в квартиру. Супруг громко звал меня,
окликая по имени. Выбежала я на лестничную площадку, и его крики тут
же прекратились. Гляжу, никого в подъезде нет! Тут я опять услышала
крики Бориса. Они неслись откуда-то из глубины нашей квартиры. Что за
чудеса? Каким образом муженек умудрился войти в квартиру незаметно для
меня? Кинулась я в одну комнату, в другую. Нет Бориса в доме. А между
тем он продолжает кричать. Тут до меня дошло, что крики несутся со
двора. Я распахнула окно. И, распахнув, очень ясно услышала- где-то
там, в ночной темени, из дальнего конца двора Борис истошно вопит
что-то неразборчивое. Я тоже в ответ завопила: "Боренька, где ты? Иди
сейчас же домой!" Крики во дворе как ножом обрезало. Зато они вновь
раздались за дверью, выходящей на лестничную площадку. Опять выскочила
я из квартиры в подъезд. Голос моего мужа, сотрясавший стены подъезда,
тут
же затих. И крики снова стали доноситься откуда-то из глубины двора.
Так я и металась всю ночь напролет между окнами, выходящими во двор, и
входной дверью в квартиру... С ума можно было сойти от всей этой
воистину сверхъестественной жути!
Из показаний соседей семьи Сидоренко по подъезду:
- В ту памятную ночь многие из нас были разбужены после полуночи
громкими криками. Орал мужчина. Удивительная подробность: крики то
сотрясали стены подъезда, а то вдруг - без малейшей паузы - начинали
раздаваться со двора.
Эта история произошла в мае 1991 года в Петербурге. Она имела
плачевный финал. После престранных событий той ночи Борис
Александрович тяжело заболел. Он пролежал в постели более недели. При
полном отсутствии повышенной температуры у него огнем горело лицо, по
телу прокатывались волны жара. Кожа зудела, словно бы все тело было
исхлестано крапивой...
А вот - коротенькое письмецо от Галины Рожковой из Краснодара:
"Осень 1992 года. Просыпаюсь среди ночи от ощущения, что кто-то
толкнул меня в бок кулаком. Едва приоткрыв глаза, прихожу в ужас. Вижу
- в метре от изголовья моей постели стоят три женщины, окруженные
чем-то вроде светящегося мерцающего облака. Определенно это был не
сон. Я на самом деле видела их. Слышу, одна из женщин... читает вслух
доклад обо мне! А две другие внимательно слушают ее. Очень быстрой
скороговоркой "докладчица" рассказывает о самых разных событиях моей
жизни. Причем упоминает, негодяйка, такие из них, которые мне лично не
хотелось бы вспоминать. Слушая ее стремительный отчет о моих, в
частности, сугубо интимных тайнах, я изумлялась с каждой секундой все
более и более. Откуда она знает все это? Внезапно "докладчица"
прервала свой монолог. Другая женщина тотчас же наклонилась вперед, в
упор посмотрела на меня и внятно сказала: "С ней надо решать". И все
три незнакомки исчезли. Не своим голосом я заверещала от страха.
Пирамида