договора, прекращающего войну между франко-австрийским военным
союзом и англо-
прусским.
Французский посол в Амстердаме, прослышав об этом, был
оскорблен тем, что
король в обход него нанял "подозрительного иностранца", и
обратился с жалобой к
министру иностранных дел герцогу де Шуазелю,** который немедленно
послал приказ об
аресте Сен-Жермена. Герцог не желал мира, по крайней мере в то
время, и в особенности
такого мира, который он не мог поставить себе в заслугу.
На следующий день перед королем и его советом Шуазель
выступил с
"разоблачением" этой миссии, утверждая: "Я убежден, что никто из
здесь присутствующих
не дерзнет требовать заключения мирного договора, не поставив в
известность министра
иностранных дел Вашего величества!"
Король по обыкновению пошел по линии наименьшего
сопротивления. Он не
оспаривал министра и не защищал Сен-Жермена, а хранил молчание,
как бы заняв свою
собственную позицию в этом деле. Как бы то ни было, будучи
дискредитирована, его
секретная миссия потерпела неудачу; графу удалось избежать ареста,
возможно, благодаря
предупреждению короля или, что наиболее вероятно, его собственному
предвидению.
Подобное обращение с ним продолжалось и при Людовике XVI.
Но на этот раз
Сен-Жермен был подготовлен. Для начала он испросил аудиенции у
королевы.
Присутствовавшая при этом мадам д'Адемар описала эту сцену. Он
разъяснил Марии-
Антуанетте определенные признаки надвигающихся грозных перемен и
умолял ее
предупредить Людовика.
Он сказал: "Еще несколько лет пройдут в обманчивом
затишье; но затем со всех
концов королевства потекут люди, жаждущие мести, власти и денег;
они уничтожат все на
своем пути. Вспыхнет гражданская война со всеми присущими ей
ужасами; в результате
она принесет убийства, грабежи, гонения. И тогда придет сожаление,
что я не был
выслушан".
Он сказал королеве, что хотел, чтобы монсеньор де Морепа
не был информирован о
его встрече с королем, говоря о королевском главном советнике:
"Это мой враг, хотя я
отношу его к тем, кто будет способствовать гибели королевства не
из преступных
намерений, а своей несостоятельностью". Заверив в своей готовности
"быть в распоряжении
Их величеств", монсеньор де Сен-Жермен покинул королеву.
Он уехал в Париж, а затем, покидая страну, сказал мадам
д'Адемар, что знает о
предстоящем разговоре короля с Морепа и не имеет желания быть
брошенным в Бастилию
и рассчитывать на чудо, которое вызволит его оттуда. Она стала
протестовать, уверяя, что
король этого не сделает. Сен-Жермен ответил, что в таком случае он
вернется через
некоторое время.
Мария-Антуанетта немедленно отправилась к королю, который
затем
расспрашивал мадам д'Адемар о графе, заметив, что тот "серьезно
обеспокоил королеву".
Очевидно, что король спросил совета у Морепа, который сказал, что
Сен-Жермен
мошенник, после чего этот служащий самому себе советник
незамедлительно отправился в
резиденцию мадам д'Адемар арестовать чудо-человека. Сен-Жермена
искали
безрезультатно. Но как только де Морепа объявил о своем намерении
заключить Сен-
Жермена в Бастилию, двери в ее комнату распахнулись и вошел
чудотворец. Подойдя к
советнику короля, он сказал:
"Монсеньор граф де Морепа, король призвал вас дать ему
добрый совет, а вы
думали только о поддержании своего авторитета. Препятствуя моему
свиданию с монархом,
вы теряете монархию, ибо время, которое я мог уделить Франции,
ограничено, и время это
прошло. Меня не увидят здесь более до тех пор, пока три поколения
одно за другим не
сойдут в могилу. Я сообщил королеве все, что мне было дозволено
сообщить ей;
информация, которую я собирался сообщить королю, могла быть более
полной, но, к
сожалению, вы встали между королем и мной. Мне будет не в чем себя
упрекнуть, когда
страшная анархия разорит всю Францию. Что касается этих бедствий,
которых вы не
увидите, но которые были подготовлены вами, то они явятся
достойным памятником для
вас. Не ждите уважения потомков, легкомысленный и бездарный
министр! Вас поставят в
Пирамида